Сам факт того, что к заявителю были предъявлены подобные требования говорит о том, что его деятельность создавала неудобства для жильцов, проживающих в этом доме. Законодательный запрет на размещение гостиниц в жилых домах появился относительно недавно и изменения закона в этой части были связаны с рядом негативных событий произошедших в подобного рода «гостиницах». Поднявшийся общественный резонанс вынудил законодателя принять кардинальные меры по недопущению подобной деятельности. Поэтому Конституционный суд и называет эти услуги «оправданно запрещенными законодателем»
Следуя конституционным нормам о свободе в экономической сфере, о признании и защите частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности на основе
В данном вопросе происходит коллизия прав, с одной стороны собственник помещения, желающий извлекать из него выгоду (ст. 209 ГК РФ), с другой стороны собственник проживающий в соседней квартире. Конституционный суд разбирался как один может «махать руками что бы не задеть нос другого». Так права, установленные ст. 209 ГК РФ, столкнулись с правами предусмотренными ст. 17 ЖК РФ, которая говорит о том, «что пользование жилым помещением осуществляется с учетом соблюдения прав и законных интересов проживающих в нем граждан, соседей, требований пожарной безопасности, санитарно-гигиенических, экологических и иных требований, а также в соответствии с правилами пользования жилыми помещениями, утвержденными уполномоченным органом исполнительной власти».
Показателен в этом смысле и Общероссийский классификатор видов экономической деятельности, утвержденный приказом Росстандарта от 31 января 2014 года No 14-ст. В его группировке 55 «Деятельность по предоставлению мест для временного проживания» в качестве отдельных элементов указаны «деятельность гостиниц и прочих мест для временного проживания» (55.10) и «деятельность по предоставлению мест для краткосрочного проживания» (55.20).
Одним из важных выводов сделанных Конституционным судом является «поскольку по договору краткосрочного найма жилого помещения оно предоставляется для проживания в нем, предоставление его гражданам в пользование на срок от одних суток может не являться оказанием гостиничных».
В условиях, когда нормативно не установлено, наличие какого именно набора, объема и внешнего выражения услуг, аналогичных гостиничным, приводит к перерастанию допустимого найма жилого помещения в запрещенное оказание гостиничных услуг
Жилые помещения достаточно часто используются для ведения деятельности нотариусами и адвокатами. Единственный разумный критерий для ведения атакой деятельности – не создавать неудобства проживающим соседям. Как указывает Конституционный Суд судебная система «не всегда уделяют внимание исследованию того, создаются ли для иных жильцов многоквартирного дома неудобства». В месте с тем, наличие нарушенного права является основанием для обращения в суд, а его отсутствие не дает такого права (ст.3 ГПК).
Конститруционный Суд верно о метил, что суды придают объявлениям об аренде характер доказательств, бесспорно подтверждающих использование квартиры для временного размещения гостей с целью оказания гостиничных услуг.
Признавая соответствие Конституции РФ ст. 17 ЖК РФ, Конституционный Суд сделал очень важную вещь – он определил критерии которые не могут быть основанием для признания услуги гостиничными, а именно:
короткий (от одних до нескольких суток) срок предоставления жилого помещения;
использование при распространении информации о возможности его предоставления терминологии, характерной для сферы гостиничных услуг;
присутствие собственника жилого помещения или уполномоченного им лица при заселении граждан в жилое помещение и выселении из него;
оказание собственником жилого помещения или уполномоченным им лицом содействия гражданам, которым предоставляется жилое помещение, в получении транспортных услуг или услуг общественного питания, когда это не связано с дополнительной нагрузкой на инфраструктуру мест общего пользования в многоквартирном доме.
Именно данные основания часто использовались судами для квалификации гостиничных услуг.
В месте с тем, в Петербурге «гостиниц», которые осуществляют свою деятельность в квартирах достаточно много.
КС выявил пробел в урегулировании особенностей краткосрочного найма жилых помещений в МКД
Суд указал, что законодателю при введении тех или иных условий осуществления такой деятельности необходимо учитывать степень удовлетворенности потребности в средствах временного размещения, в связи с чем он вправе определить специальные правила краткосрочного найма для отдельных местностей
Уникальная история, в которой мошенником оказался сотрудник банка. От лица банка гражданам предлагались выгодные условия и привилегированный статус клиента. В период финансовой нестабильности повышенные проценты по вкладам могут стать серьезным стимулом для граждан, чем воспользовался мошенник. В рассмотренном Верховном судом случае, суды трех инстанций встали на сторону банка, который, по их мнению, не должен нести ответственность за действия сотрудника. Очевидно, что в данном случае служба безопасности банка оказалась не на высоте. Что еще на своем рабочем месте мог делать такой сотрудник остается тайной, но он мог передавать данные клиентов, сотрудничать со «службой безопасности Сбербанка» и еще много чего.
К счастью, граждане сохранили документы о внесении денежных средств в банк. Без этих документов их дело было бы безнадежным. Предложение банка внести денежные средства неуполномоченным лицом (братом) должно было насторожить граждан, но этого не произошло.
8 апреля 2020 г. Кабардовой А.А. поданы запросы в банк о выдаче денежных средств, в ответ на которые банк сообщил, что с данным лицом вышеназванные договоры не заключались, счета не открывались.
Первоначальные действия банка были оправданы тем, что работник-мошенник мог действительно не оформлять приходные операции. Таким образом, банк, проверив приходные операции обоснованно отказал в расторжении договоров и выдаче денег. Однако, когда на сотрудника банка было заведено уголовное дело по факту мошенничества, возражения банка на претензии граждан уже стали приближаться к злоупотреблению правом. Злоупотреблять правами банку помогали суды трех инстанций. При этом тот факт, что сотрудник банка на протяжении 4 лет вел мошенническую деятельность внутри банка судами в расчет не принимался.
Абсурдность ситуации заключается в том, что суды пришли к выводу об отсутствии оснований для ответственности банка за действия своего сотрудника. Фактически сотрудник может действовать, как угодно, в офисе банка, но банк тут не причем.
Со стороны вкладчика документы от 14 ноября 2018 г. подписаны Кабардовой А.А., документы от 14 августа 2019 г. подписаны её братом Кабардовым А.А. Документы со стороны банка подписаны управляющим операционным офисом «Региональное управление в г. Нальчик филиала «Северо-Кавказское региональное управление» ПАО «МИнБанк» Тяжговым ЗА., на них проставлены оттиски печати банка.
В этой связи Верховный Суд совершенно правильно указал на Постановление Конституционного Суда №28-П от 27.10.2015 в котором указывается что для совершения договора необходимо «наличие двух последовательных юридических фактов, необходимых для совершения договора, - заключение в письменной форме соглашения между банком и вкладчиком и фактическую передачу банку конкретной денежной суммы, зачисляемой на счёт вкладчика, открытый ему в банке». Вреховный суд указывает «Данная правовая позиция, изложенная в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27 октября 2015 г. No 28-П, судом при рассмотрении дела учтена не была».
Верным является и указание на то, что банк это профессиоанльный участник рынка финансовых услуг, а гражданин не обладает специальными познаниями и изначально находится в более слабом положении.
«При заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй п. 1 ст. 182 Гражданского кодекса Российской Федерации)» - пишет Верховный Суд. Таким образом, гражданин добросовестно принес денежные средства в банк, и не его вина, что в банке работал мошенник. Денежные средства ему должны быть возвращены.
Гражданин устраивался на работу за денежное вознаграждение, которое он ни разу не получил и продолжал работать 6 месяцев. В ситуации, когда другой работы нет, это могло произойти. При этом, когда гражданин предъявил требование по оплате труда ему пришлось обращаться в суд. В российской практике трудовых споров есть существенный перегиб в сторону работника. Встречаются удовлетворения требований даже на основании очевидно поддельных документов.
Суд взыскал задолженность по заработной плате в размере 6 521,74 руб., компенсацию морального вреда в размере 1000 руб., судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 7000 руб. Судя по оставлению решения в силе вышестоящими инстанциями они считают сумму в 7000 рублей достаточной для оплаты работы над делом в течение 5 месяцев адвоката. Объективно можно говорить, что в Москве не найдется адвокатов желающих вести такое дело за 7000 рублей. Это означает, что истец понес расходы в большем размере, а компенсация этих расходов в меньшем размере формирует убытки истца. При этом со стороны судебной системы регулярно слышны голоса о недоступности юридической помощи для граждан по причине дороговизны. Именно таким образом и формируется эта недоступность. Будем надеяться, что на повторном витке дела истец сможет заявить судебные расходы за все инстанции на протяжении двух лет и получит их полную компенсацию.
Моральный вред в нашей судебной практике уже стал понятием философским, поэтому взыскание в размере 1000 рублей совсем не удивляет. По моему мнению от таких решений граждане повторно получают моральный вред, когда понимают, что моральный вред оценен как два похода в фастфуд.
Все позиции, изложенные Верховным Судом в определении не новы, и встречались и ранее. Однако, суды нижестоящих инстанций придерживаются своего мнения. Что сказывается на качестве правосудия и длительности процедуры восстановления нарушенных прав. Посыл Верховного Суда для нижестоящих инстанций примерно такой «хватит заниматься делопроизводством, начинайте заниматься правосудием».
Само голосование по отзыву депутата является опосредованным выражением воли избирателей, поскольку депутаты представляют определенную группу населения.
Относительно неконституционности сроков для обжалования, думаю что заявитель просто пропустил срок, т.к. срок отличается от срока обжалования по делам в обегражданском порядке, а уважительных причин для его восстановления не нашел. Вместе с тем, Конституционный Суд неоднократно говорил о том, что нормы установленные законодателем он не регулирует, а занимается лишь нарушением конституционных прав при применения закона в конкретных делах. Законодатель установил такой срок, значит применение этой нормы признается обществом справедливым, следовательно, не противоречит Конституции. Иными словами, законодателем установлен порядок и будьте любезны его соблюдать.
По всей видимости заявитель еще был не согласен с тем, что совершившее «конкретные противоправные решения или действия (бездействие) в случае их подтверждения в судебном порядке» лицо может быть отозвано не менее половиной избирателей. С этим тоже не согласился Конституционный Суд.
Заявитель получил отказ по всем основаниям, поэтому-то судом и вынесено Определние а не Постановление.
Определение Конституционного Суда "об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Аксеновой Елены Ивановны на нарушение ее конституционных прав частью 2 статьи 333 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и положениями части 2 статьи 24 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»
15 декабря Конституционный Суд вынес Постановление № 55-П/2022, которым пресек действия администрации и межведомственной комиссии по признанию жилья пригодным для проживания, когда суд неоднократно признавал их решения незаконными.
Перед судом был фактически поставлен вопрос о соответствии положениям Конституции таким технологическим нововведениям как электронное голосование, которое происходило в экспериментальном режиме. С одной стороны, действительно идентификация пользователей в данном случае под вопросом. Имея учетные данные и доступ к телефону, можно проголосовать за другого человека. Особенно если учитывать, что сообщения смс у большинства пользователей отображаются даже на заблокированном телефоне. С другой стороны, это технологии которые входят в нашу жизнь и чем дальше, тем стремительнее это будет происходить, как я ранее уже писал в статье «Цифровизация».
В конце 90-х Санкт-Петербургская it-общественность (FidoNet/HackNet) во время выборов выдала публикацию «Хакнутые выборы». В которой описывалась история взлома системы подсчета голосов. При этом, несмотря на указание в заголовке о том, что все «События и лица в данном pассказе вымышлены», вымышленными были только события. Поэтому нашлись поверившие в эту историю. Призрак этой идеи до сих пор блуждает в интернете. Думаю, что заявитель пытается противостоять подобному сценарию путем запрета технологии. Хотя на самом деле проще вносить изменения а этапе подсчета голосов. Специалист может обработать (парсить) базу со 146 млн. записей за одну минуту. Поэтому важен не только контроль за ходом сбора голосов, но и за их подсчетом. Поэтому жалоба и получила ответ Конституционного суда: «оценка конституционности нормативных правовых актов Центральной избирательной комиссии Российской Федерации, а равно проверка итогов голосования, включая дистанционное электронное голосование, с точки зрения достоверности определения результатов волеизъявления избирателей (выявления действительной воли избирателей) не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации». Что говорит о том, что заявитель на самом деле пытался поставить перед судом именно такой вопрос.
В интернете размещены не самые точные описания самой процедуры и в любом случае администратор системы может сделать с ней все. Для людей, способных только стоять и смотреть как шуршит вентилятор сервера, такая перспектива выглядит пугающе. Поскольку сервер невозможно поместить в прозрачный ящик на примере урны для голосования для о обеспечения прозрачности процесса. С точки зрения обычного человека данные о голосовании стекаются на один компьютер, который по результату выдает итоговый лист на принтер, а до этого происходит что-то не понятное.
В месте с тем, государство нащупывает пути приблизится к избирателю, поскольку избиратель стал не очень активен. Этому виной является достаточно большая череда выборов, не выразительные кандидаты и уверенность в том, что и без них все решат.
Конституционный Суд пришел к выводу, что использование современных технологий и новых способов голосования «не могут расцениваться как нарушающие конституционные права». Однако, само существование жалобы показывает наличие беспокойства на этот счет. А что, если подсчета голосов не было, а компьютер просто выдал заранее запланированный результат? А что, если в подсчет голосов вмешались?Перед судом был фактически поставлен вопрос о соответствии положениям Конституции таким технологическим нововведениям как электронное голосование, которое происходило в экспериментальном режиме. С одной стороны, действительно идентификация пользователей в данном случае под вопросом. Имея учетные данные и доступ к телефону, можно проголосовать за другого человека. Особенно если учитывать, что сообщения смс у большинства пользователей отображаются даже на заблокированном телефоне. С другой стороны, это технологии которые входят в нашу жизнь и чем дальше, тем стремительнее это будет происходить, как я ранее уже писал в статье «Цифровизация».
В конце 90-х Санкт-Петербургская it-общественность (FidoNet/HackNet) во время выборов выдала публикацию «Хакнутые выборы». В которой описывалась история взлома системы подсчета голосов. При этом, несмотря на указание в заголовке о том, что все «События и лица в данном pассказе вымышлены», вымышленными были только события. Поэтому нашлись поверившие в эту историю. Призрак этой идеи до сих пор блуждает в интернете. Думаю, что заявитель пытается противостоять подобному сценарию путем запрета технологии. Хотя на самом деле проще вносить изменения а этапе подсчета голосов. Специалист может обработать (парсить) базу со 146 млн. записей за одну минуту. Поэтому важен не только контроль за ходом сбора голосов, но и за их подсчетом. Поэтому жалоба и получила ответ Конституционного суда: «оценка конституционности нормативных правовых актов Центральной избирательной комиссии Российской Федерации, а равно проверка итогов голосования, включая дистанционное электронное голосование, с точки зрения достоверности определения результатов волеизъявления избирателей (выявления действительной воли избирателей) не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации». Что говорит о том, что заявитель на самом деле пытался поставить перед судом именно такой вопрос.
В интернете размещены не самые точные описания самой процедуры и в любом случае администратор системы может сделать с ней все. Для людей, способных только стоять и смотреть как шуршит вентилятор сервера, такая перспектива выглядит пугающе. Поскольку сервер невозможно поместить в прозрачный ящик на примере урны для голосования для о обеспечения прозрачности процесса. С точки зрения обычного человека данные о голосовании стекаются на один компьютер, который по результату выдает итоговый лист на принтер, а до этого происходит что-то не понятное.
В месте с тем, государство нащупывает пути приблизится к избирателю, поскольку избиратель стал не очень активен. Этому виной является достаточно большая череда выборов, не выразительные кандидаты и уверенность в том, что и без них все решат.
Конституционный Суд пришел к выводу, что использование современных технологий и новых способов голосования «не могут расцениваться как нарушающие конституционные права». Однако, само существование жалобы показывает наличие беспокойства на этот счет. А что, если подсчета голосов не было, а компьютер просто выдал заранее запланированный результат? А что, если в подсчет голосов вмешались?
Борьба, дошедшая до Верховного Суда разгорелась из-за обеспечительных мер.
Собственник обязался совершить действия по сохранению культурного наследия, при этом действующие нормы закона при смене собственника переносят это обязательство на нового собственника. Отсутствие в договоре сведений о переходе такого обязательства на нового собственника делает его ничтожным (статьи 48 Закона No 73-ФЗ). Таким образом, переход права собственности не меняет обязательства по сохранению. В связи с этим позиция истца по данному делу явно говорит о том, что он связывает выполеннение этого обязательства с ответчиком, т.е. целью является не сохранение объекта, а сохранение этого объекта именно ответчиком.
Поэтому Верховный Суд и указывает «выводы судов, …, о затруднительности или невозможности исполнения судебного акта не соответствуют вышеприведенным положениям Закона No 73-ФЗ», т.к. кто бы не был собственником обязательство выполнять придется. Очевидно, что ответчик в данном случае не очень расторопно исполняет этого обязательство, что и привело к подаче иска. Однако, если ответчик находится в плохом финансовом состоянии и не в состоянии выполнять обязательство, единственным выходом является продажа объекта и перевод обязательства на нового собственника. Новый собственник возможно будет более расторопным.
Делая такие выводы Верховный Суд указывает: «исполнение решения суда иным собственником не может причинить какой– либо ущерб департаменту, вследствие чего принятие обеспечительных мер в виде запрета совершать регистрационные действия в отношении объекта»
