Войти
Войти как пользователь:
Войти как пользователь
Вы можете войти на сайт, если вы зарегистрированы на одном из этих сервисов:
Поиск
Право — математика свободы.
 
В. С. Нерсесянц

Адвокат - не извозчик

Адвокат - не извозчик

Адвокат - не извозчик

Более того, "доверитель, как ни странно, потенциальный враг адвоката". 

Вы, уважаемые коллеги, прочитав это, вправе усомниться в моем душевном здоровье. Впрочем, эти расхожие адвокатские шутки взяты мной из вполне серьезного документа: Соглашения об оказании юридической помощи. Дело в том, что адвокат К.Н.И. - автор бланка этого Соглашения, полагает, что большинство граждан, обращающихся к нему за помощью, являются людьми малограмотными и поэтому не знают этих аксиом адвокатской деятельности. Поэтому им надо сразу объяснить, что "любая, не оплачиваемая вперед, но выполненная адвокатом работа - для Доверителя ничего не стоит". Адвокат не забыл внести в Соглашение и "особые условия", фактически снимающие с него ответственность за результат дела: субъективность суда при вынесении решения.

Шутки шутками, а адвокат К.Н.И. как в воду глядел: написали-таки на него клиенты жалобы. И ведь чем не довольны? Тем, что адвокат, взявшись за ведение дела в суде и получив гонорар "мимо кассы", ограничился лишь составлением исковых заявлений. Совет АП СПб также усмотрел в действиях адвоката невыполнение взятых на себя обязательств и решений органов адвокатского сообщества.

Так, в соответствии с Решением Совета АП СПб от 16.07.03г. "адвокаты при принятии любого поручения на оказание юридической помощи…, вне зависимости от того, оплачивается ли эта помощь или оказывается бесплатно, обязаны оформлять бланки соглашений (договоров, регистрационных карточек) и получать ордера на ведение дела". При этом является обязательным заполнение реквизитов Соглашения: "Внесен аванс в сумме… по квитанции №…от…", "Оплачен гонорар в сумме…", "Выданы ордера №… от…". В копиях Соглашений, приложенных к жалобам гр.Д. и гр.Дв., являвшихся Доверителями адвоката К.Н.И., указанные реквизиты не заполнены, что является нарушением п.4 ст. 7 Закона РФ об адвокатской деятельности и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката (КПЭА), (адвокат обязан исполнять решения органов адвокатской палаты, принятые в пределах их компетенции). 

Однако и не до конца заполненные бланки Соглашений дали Квалификационной комиссии возможность сделать выводы относительно характера взаимоотношений между адвокатом и Доверителями, о выполнении принятых обязательств.

Так из ст. 4.12 этих Договоров следует, что "выполнение работ по настоящему договору начинается с момента поступления денежных средств (полностью или частично) на расчетный счет или в кассу адвокатского кабинета "Империя закона". При этом КК АП отмечает, что данное положение носит для адвоката К.Н.И. принципиальный характер: п.4.13 обоих Договоров гласит, что "адвокат отличается от юриста-дилетанта тем, что адвокат отвечает не только за качество проделанной работы, но и получает за свою работу деньги от Доверителя… (ни в коем случае) не стоит начинать работу, если ее условия, конкретный размер и сроки оплаты не оговорены с Доверителем". Поскольку никаких особых договоренностей о порядке и размерах оплаты доверителем работы адвоката в Соглашениях не предусмотрено, КК АП исходит из того, что адвокат К.Н.И. со свойственной ему щепетильностью вначале получил гонорар, а уж потом приступил к работе. Это подтверждается и жалобами доверителей. Каких-либо данных о том, что К.Н.И. расторг договор с доверителем гр. Дв. в связи с неуплатой ею вознаграждения Комиссии не представлено, как не представлено доказательств того, что адвокат, получив вознаграждение от Д. ("Денежные отношения оформили в соответствии с установленным порядком"), внес его в кассу адвокатского кабинета. Таким образом, КК АП пришла к заключению о нарушении адвокатом К.Н.И. требований п.6 ст.25 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", в соответствии с которыми вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования.

Как следует из представленных адвокатом объяснений, работу по договору с Д. он, составив исковое заявление в суд, выполнил полностью, а к работе над документами по делу Дв. приступил, но "так как никакого гонорара за свою работу, проведенную за эти три дня, я не получил, свои действия по сбору документов на приватизацию комнаты мною были прекращены". Между тем, Комиссия отмечает, что в соответствии с п.2.2 договора с Д. адвокат К.Н.И. обязался представлять интересы доверителя "на всех стадиях судебного процесса при рассмотрении дела по семейному спору". В п.2.1 Договора с Дв. указана обязанность адвоката К.Н.И. "осуществить представительство интересов Доверителя на всех стадия судебного процесса при рассмотрении дела по установлению прав собственника на комнату". Оба договора предусматривают в п.7.1 , что Договор может быть расторгнут каждой из сторон досрочно с письменным предупреждением другой стороны за один месяц, либо на других условиях, согласованных сторонами. Никаких данных о досрочном расторжении Договоров адвокатом в Комиссию не представлено. Квалификационная комиссия Адвокатской палаты пришла к заключению о невыполнении адвокатом К.Н.И. своих обязательств перед доверителями и о нарушении таким образом требований п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката (КПЭА), в соответствии с которыми адвокат честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполняет свои обязанности, активно защищает права, свободы и интересы доверителей.

Кроме того, Комиссия установила, что форма и содержание "Соглашения на оказание юридической помощи" Адвокатского кабинета "Империя закона", разработанная лично адвокатом, не соответствует деловому стилю официальных документов и прямому их назначению, носит оскорбительный для доверителя характер и изначально представляет отношения адвоката и доверителя, как конфронтационные, что прямо противоречит положениям п.1 ст.4 КПЭА "Адвокаты при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие их профессии", п.2 ст.8 КПЭА "При осуществлении профессиональной деятельности адвокат: уважает права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи…", п.2 ст.5 КПЭА "Адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия". Абсолютно неэтичны по своему содержанию "особые условия" в текстах соглашений, к которым, по мнению адвоката К.Н.И., относится субъективность суда при вынесении решения.

По мнению Комиссии, все это свидетельствует о непонимании адвокатом К.Н.И. сути адвокатской деятельности, об игнорировании им требований Кодекса профессиональной этики адвоката, касающихся заботы адвоката о своих чести и достоинстве, а также об авторитете адвокатуры. Комиссия полагает, что из названия адвокатского кабинета "Империя Закона" адвокат К.Н.И. пользуется только императорским титулом, ставя Закон в подчиненное положение.

Совет АП СПб согласился с этим мнением и прекратил статус адвоката К.Н.И. 

Весьма своеобразное представление о чести и достоинстве продемонстрировал адвокат Д.Ю.С.

Управлением судебного департамента по СПб (УСД) с октября по декабрь 2007г. была проведена проверка определений Колпинского районного суда СПб по оплате услуг адвокатов. Были выявлены факты, когда адвокат Д.Ю.С. направлял в бухгалтерию МКА, а оттуда в бухгалтерию Управления судебного департамента СПб определения, в которых содержались заведомо ложные сведения о его участии в судебных заседаниях, как по количеству дней, так и самому факту участия в конкретные дни.

Определения были написаны собственноручно адвокатом, а затем предоставлялись им на подпись судьям, у которых он принимал участие в судебных разбирательствах. При этом Д.Ю.С. использовал доверие судей, которые знали его как бывшего начальника РУВД, полковника милиции и, не проверяя надлежащим образом указанные определения, подписывали их.

Всего была установлена переплата по представленным Д.Ю.С. определениям на общую сумму 369 050 рублей.

В своих объяснениях, представленных в Квалификационную комиссию адвокат Д.Ю.С. не оспаривал указанные факты и обстоятельства, однако ответственность за происшедшее пытался разделить с Председателем Колпинского суда "…как лица, ответственного за порядок расчёта оплаты труда" и с судьями того же суда. Он также сообщил, что на заполнение "…порой большого количества определений" затрачивал значительное количество времени, что было учтено судом …как расходы на оплату труда адвоката. Адвокат Д.Ю.С. считает, что он "…сохранил честь и достоинство присущие моей профессии, за что был награждён Грамотой президента АП СПб".

Квалификационная комиссия, а затем и Совет АП СПб не разделили эту точку зрения: адвокатский статус Д.Ю.С. был прекращен.

Поводом для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката Петербургской коллегии адвокатов №31 В.В.А. послужило частное постановление судьи Всеволожского городского суда Ленинградской области. 

Из частного постановления следует, что адвокат В.В.А., осуществляя на следствии защиту, 24.07.07г. при последнем посещении подзащитного вместе со следователем предложил ему подписать протокол, который впоследствии оказался протоколом ознакомления с делом в порядке ст. 217 УПК РФ от 31.07.07г. Протоколы следственных действий с участием адвоката имеют признаки подделки, указывающие на разновременность заполнения дат и текстов, а в протоколе о выполнении требований ст. 217 УПК указано, что с делом в 206 листов адвокат и обвиняемый ознакомились в течение 5 минут (с 11.00 до 11.05). К частному постановлению приложена копия кассационного определения Ленинградского областного суда, оставившего жалобу адвоката на частное постановление без удовлетворения.

Явившись на заседание Квалификационной комиссии Адвокатской палаты, адвокат В.В.А. пояснил, что произошло недоразумение, никаких норм Процессуального законодательства он не нарушал, а лишь невнимательно отнесся к тому, что реквизиты протокола не были следователем заполнены.

Квалификационная комиссия Адвокатской палаты обращает внимание на то, что при любых обстоятельствах подписания адвокатом протокола ознакомления с материалами дела (имело ли место само ознакомление и дата ознакомления), указанного в протоколе времени (5 минут на 206 листов) недостаточно даже для копирования материалов дела с помощью технических средств. Следовательно, адвокат, подтвердив своей подписью указанные в протоколе обстоятельства выполнения следственного действия, нарушил требования пп.1 п.1 ст.7 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" (Закон) и п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката (КПЭА) "честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя…", не ознакомившись сам и не ознакомив своего подзащитного с материалами дела, нарушил требования п.2 ст.5 КПЭА о том, что "адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия".

Другим примером "невнимательного" отношения адвоката к своим обязанностям является дисциплинарное производство в отношении адвоката Г.В.Ф.

Его доверитель Л. сообщил о том, что в феврале 2007г. им было заключено соглашение с адвокатом Г.В.Ф. на оказание юридической помощи в качестве представителя по гражданскому делу о возмещении материального ущерба от ДТП. По условиям соглашения Л. выдана на имя адвоката "генеральная доверенность"; предоставлены документы, автозапчасти для проведения экспертизы, сообщены данные о свидетелях ДТП.

Адвокат Г.В.Ф. неоднократно уверял доверителя в том, что документы направлены им в Мировой суд, а "…дело затягивается в связи с тем, что судья то болеет, то в отпуске, то не пришли ответы на его запросы" и т.д. А когда в октябре 2007г Л. позвонил в суд, ему ответили, что "…никакого материала к ним поступало".

Адвокат Г.В.Ф. объясняет своё бездействие по выполнению поручения доверителя тем, что Л. "…отказался оплачивать проведение повторной экспертизы, без проведения которой подача искового заявления теряла свою основу и смысл". 

Квалификационная комиссия Адвокатской палаты установила, что адвокат Г.В.Ф. на протяжении более 10 месяцев не приступал к выполнению поручения по соглашению, заключённому 06.02.07г. Адвокатом даже не было составлено и подано в суд исковое заявление. Таким образом, им не выполнены принятые на себя обязательства по соглашению. Комиссия отметила, что если доверитель длительное время не выполняет условия соглашения, то адвокат должен принять меры к расторжению соглашения. Однако адвокатом Г.В.Ф. в Комиссию не представлено никаких доказательств в подтверждение того, что доверитель Л. не выполнял свою часть соглашения (в частности отказывался бы от оплаты повторной экспертизы, на что ссылается адвокат). К тому же и в самом соглашении отсутствует упоминание о каких-либо дополнительных обязательствах доверителя, кроме уплаты вознаграждения, которое он добросовестно выполнил.

Но иногда доверители буквально "стонут" от пристального внимания адвоката, к которому обратились за помощью.

Так гр. Б. сообщил о том, что адвокат Ч.Н.В. осуществлял по назначению защиту его дочери на предварительном следствии, а затем в Смольнинском суде СПб. По предложению адвоката Б. встретился с ним в скверике, где адвокат обещал добиться изменения меры пресечения для дочери на подписку о невыезде, для чего "…попросил 10 тысяч рублей. Документально Ч.Н.В. не захотел заключать договор, сказал, что это не обязательно". Вторая встреча с адвокатом состоялась через месяц. на вокзале, где Б. передал адвокату ещё 10 тысяч рублей.

На первом судебном заседании адвокат Ч.Н.В. присутствовал, однако, "… никаких сильных действий защиты к моей дочери не выполнял. А на следующее заседание вообще не пришёл, а деньги по-прежнему вымогал". Адвокат звонил по телефону, просил 50 тысяч рублей. После посещения подзащитной в изоляторе, адвокат Ч.Н.В. встретился с ее подругой, у которой " …стал просить просто бешенные деньги - 200 тысяч рублей. Мол 150 тысяч судье, которая ведёт суд, и 50 тысяч ему, т.к. он всё сделает чтобы дочь освободили условно".

Явившись на заседание Квалификационной комиссии, адвокат Ч.Н.В. признал, что устно заключил соглашение с гр. Б. на защиту его дочери в суде, однако письменно соглашение не оформил. Он получил от Б. 20000 рублей, квитанцию или иной приходный документ не выдал, получение денег в документах адвокатского кабинета не отразил.

Из представленных Смольнинским районным судом Санкт-Петербурга копий двух протоколов судебных заседаний по уголовному делу Б. видно, что адвокат Ч.Н.В. дважды в судебные заседания не явился. Поэтому суд удовлетворил ходатайство подсудимой о назначении ей другого защитника. В том же заседании потерпевшая К. своими показаниями подтвердила обстоятельства получения Ч.Н.В. в ее присутствии от Б. дважды по 10000 руб. денежных средств.

На основании этого и других свидетельств в отношении адвоката Ч.Н.В. было возбуждено уголовное дело по ч.3 ст.30 и ч.3 ст.159 УК РФ, следствие по которому в настоящее время закончено и оно направлено в суд.

Что же касается позиции Квалификационной комиссии, то она пришла к заключению о том, что адвокат Ч.Н.В. допустил отказ от порученной ему защиты, то есть нарушил требования пп.6 п.4 статьи 6 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", а также нарушил требования п.6 статьи 25 того же Закона об адвокатуре, в соответствии с которыми вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счёт. Совет АП СПб согласился с этой оценкой и прекратил статус адвоката Ч.Н.В.

Некоторые наши коллеги считают себя принадлежащими к настолько "свободной" профессии, что вследствие этого они совершенно свободны от выполнения установлений, регулирующих адвокатскую деятельность. Так, поводом для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката Е.А.И. послужило заявление гр. П., из которого следует, что его адвокат, участвовавший в порядке ст.51 УПК РФ на предварительном следствии, "присутствовал на судебном заседании в суде в качестве свидетеля и давал ложные показания. Своими действиями он помог суду вынести суровый незаконный, необоснованный приговор".

В своих объяснениях, представленных в Квалификационную комиссию Адвокатской палаты СПб, адвокат Е.А.И. пояснил, что в ходе судебного разбирательства его бывший доверитель П. заявил суду, что в процессе предварительного следствия его избивали. Судья обратилась к адвокату Ефимову с просьбой "дать в суде показания по обстоятельствам, не связанным с адвокатской тайной". 2.06.08г. адвокат был допрошен в качестве свидетеля. Ему был задан единственный вопрос: применялось ли к П. физическое или психологическое давление. Адвокат показал, что в его присутствии такого давления не оказывалось. Вопросов по существу дела адвокату не задавалось, тем более, что в присутствии адвоката на следствии П. никаких показаний не давал, ему о себе никаких сведений не сообщал, ссылаясь на то, что ничего не помнит.

Рассмотрев материалы дисциплинарного производства и оценивая объяснения адвоката Е.А.И., Квалификационная комиссия АПСПб отмечает, что в соответствии с п.2 ст.8 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" (далее: Закон РФ) адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием.

Квалификационная комиссия АПСПб считает, что ссылка адвоката на то, что в данном случае он давал в суде показания по обстоятельствам, не связанным с адвокатской тайной, не может быть принята во внимание, как оправдывающая его, по следующим основаниям:
во-первых, в соответствии с п.1 ст.8 Закона РФ к адвокатской тайне относятся любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю, а значит и сведения об обстоятельствах оказания этой помощи, ведь обстоятельства - это любое обозначение условий, обстановки или состояния, связанное с тем главным, о чем идет речь. В данном случае - это обстоятельства проведения следственных действий. Таким образом, Квалификационная комиссия АПСПб считает, что адвокат Е.А.И. нарушил требования п.6 ст.6 КПЭА, в соответствии с которыми адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей. Он был обязан воздержаться от дачи показаний по уголовному делу в отношении своего бывшего доверителя, напомнив суду содержание п.2 ст.8 Закона РФ.

Именно такая позиция сформулирована Президиумом Верховного Суда РФ вынесшим Постановление от 7 июня 2006 г. N 71-П06 по поводу частного постановления Пермского областного суда в отношении адвоката А., который был допрошен в судебном заседании по ходатайству защиты в качестве свидетеля об обстоятельствах допроса его бывшего подзащитного, а точнее: о нарушениях уголовно-процессуального законодательства при допросе подсудимого в период предварительного следствия. 

В соответствии с ч. 4 ст. 235 УПК РФ при рассмотрении ходатайства об исключении доказательства на том основании, что доказательство получено с нарушением требований УПК РФ, бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, лежит на прокуроре. Адвокат - бывший защитник, говоря суду о том, что никаких нарушений УПК РФ следователем не допущено, тем самым содействует прокурору в опровержении доводов, представленных стороной защиты. Это в конечном итоге позволяет суду вынести постановление об отказе в удовлетворении ходатайства стороны защиты об исключении доказательств и в обвинительном приговоре сослаться на показания адвоката-свидетеля как на допустимое доказательство. Если же адвокат в качестве свидетеля дает показания о нарушении процессуального закона в период предварительного следствия, то он попадает в ситуацию, когда его показания могут быть признаны судом ложными и над адвокатом нависает угроза применения репрессий.

Во-вторых, нельзя не учитывать то, что в соответствии с пп.3 п.4 ст.6 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя. Согласно п. 1 ч. 1 ст. 9 Кодекса: "Адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне". Уголовный закон не содержит норм, предусматривающих ответственность подследственного или подсудимого за дачу ложных показаний. Такие показания рассматриваются как один из вариантов защитительной позиции. Это позволяет доверителю менять свои показания в любой момент и неоднократно, в том числе и относительно обстоятельств расследования уголовного дела, а поэтому дача адвокатом показаний по этим вопросам даже по просьбе самого доверителя может повлечь за собой расхождение в позиции, то есть, стать действием адвоката вопреки интересам доверителя. Поэтому мы полагаем, что давать по просьбе доверителя показания в суде об обстоятельствах расследования уголовного дела - это право адвоката, которым он может воспользоваться с учетом всех известных ему обстоятельств, а не его обязанность.

Как проявление профессиональной корректности и соответствие букве и духу Кодекса профессиональной этики адвоката Комиссия расценила действия адвоката Л.О.П. в отношении которой поступила жалоба гр. Л. Из жалобы следует, что адвокат Л.О.П., присутствовавшая по просьбе Л. при передаче им денег Ф., и вызванная для допроса в ОБЭП в качестве свидетеля, отказалась от дачи показаний по этому поводу, сославшись на ст.8 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ". По мнению Л., отказавшись дать показания, она "признает себя соучастником преступления, о котором идет речь в моем заявлении, поскольку она не представила дознавателю документов, подтверждающих наличие соглашения между нею и Ф. Действия Л.О.П. способствуют укрыванию преступления, совершенного Ф". 

Адвокат Л.О.П. пояснила, что знакома с Л. и Ф., однако ни с одним из них договорных отношений не имеет. Действительно, она присутствовала по просьбе Л. при переговорах с Ф. для "солидности", поскольку оба знали о том, что она адвокат, однако свидетелем передачи денег не была. Считает, что ее отказ от дачи показаний правомерен. Кроме того, Л. побуждал ее к даче заведомо ложных показаний (присутствие при передаче денег), ее отказ от дачи правдивых показаний был в интересах Л. 

Квалификационная комиссия АПСПб посчитала, что, несмотря на формальное отсутствие договорных отношений с Л. и Ф., жалоба Л. является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства так как: 

- адвокат признает свое присутствие при переговорах сторон, каждая из которых воспринимала ее как адвоката-консультанта, способного при необходимости дать квалифицированный совет;
- Л.О.П. сама, будучи вызванной для дачи показаний в уголовном деле, позиционировала себя как адвокат, и, отказавшись давать показания об обстоятельствах, ставших ей известными в связи с оказанием юридической помощи, со ссылкой на адвокатскую тайну (ст.8 Закона), признала наличие отношений адвокат-клиент по отношению к обеим сторонам (любые ее показания с согласия или по просьбе одной из сторон неизбежно повредили бы другой стороне).

Оценивая сложившуюся ситуацию, Комиссия согласилась с позицией адвоката: хотя формально ни с одной из сторон переговоров (сделки) у адвоката не было соглашения на оказание юридической помощи, адвокат воспринимала каждую из сторон, как обратившуюся к ней за консультацией, поскольку, присутствуя на этой встрече, полагала, что каждая из сторон вправе обратиться к ней за разъяснениями по поводу юридической стороны сделки. А поэтому просьба одной из сторон дать показания (по утверждению адвоката, ложные) об обстоятельствах, о которых ей стало известно в результате присутствия при переговорах, не освобождала ее от обязанности не нарушать интересы другой стороны.

К сожалению, в погоне за "громкими" делами отдельные наши коллеги ставят под удар свою профессиональную репутацию и репутацию Адвокатской палаты Санкт-Петербурга.

Так, в жалобе федерального судьи Таганского районного суда Москвы, в производстве которого находится уголовное дело в отношении Грабового Г.П., обвиняемого в ряде эпизодов по ч.4 ст.159 УК РФ, сообщается о том, что в судебном заседании 08.10.07г. в уголовное дело в защиту подсудимого вступила новый адвокат из Санкт-Петербурга - Ш. Н.А. В этот же день в судебное заседание также явилась потерпевшая П., приехавшая из Украины, и был начат ее допрос. Вечером того же дня в судебном заседании был объявлен перерыв до 11 часов 00 минут 09.10.07г, для продолжения допроса потерпевшей.

Адвокат Ш.Н.А., как вновь вступившая в дело, 08.10.07г. в ходе судебного заседания была поставлена в известность о графике слушания дела и что дело планируется слушать три дня: 8, 9, 10 октября 2007г. Она пояснила, что график слушания дела ей понятен (стр.3 протокола с/з от 08.10.07г.).

Ш.Н.А. 08.10.07г. была лично под расписку извещена о дате продолжения допроса потерпевшей П. При этом, о своей занятости в других процессах в другом суде, расположенном на территории другого субъекта РФ, адвокат Ш.Н.А. на момент объявления следующего судебного заседания суду не сообщила, о назначении другой даты или более позднего времени не ходатайствовала.

09.10.07г. адвокат Ш.Н.А. в судебное заседание не явилась. От неё поступила телеграмма, в которой она просила отложить судебное заседание по делу в связи с её занятостью в Невском районном суде Санкт-Петербурга. Документы, подтверждающие это обстоятельство, она представит позже.

Адвокат Ш.Н.А. прояснила Квалификационной комиссии, что предупредила как своего подзащитного, так и его жену, заключившую с ней соглашение, о том, что будет занята 09.10.07г. и 10.10.07г. в Невском районном суде СПб. По окончанию судебного заседания 08.10.07г. ею было сообщено суду о занятости в другом суде, "однако судья И. не стала меня слушать и покинула зал заседания".

Оценивая материалы дисциплинарного производства в отношении адвоката Ш.Н.А., Комиссия пришла к выводу о допущенном ею грубом нарушении норм ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" и КПЭА.

Так, заведомо зная о своей занятости 09.10.07г. и 10.10.07г. в нескольких судебных делах, назначенных к слушанию в Невском районном суде СПб, адвокат Ш.Н.А. приняла поручение на защиту подсудимого Грабового Г.П. 08.10.07г. в Таганском суде г. Москвы (уголовное дело особой сложности). Тем самым Ш.Н.А. осознанно пошла на нарушение требования ч.3 ст.10 КПЭА: - "…адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения". 

Будучи надлежащим образом извещённой 08.10.07г. под расписку и не явившись в судебное заседание 09.10.07г., адвокат нарушила требования ч.1 ст.8 КПЭА и фактически допустила отказ от принятой на себя защиты, чем допустила нарушение положений ч.2 ст.13 КПЭА. Каких-либо доказательств того, что адвокат надлежащим образом и заблаговременно известила суд о своей занятости, ни Комиссии, ни Совету АП СПб представлено не было.

Не способствует укреплению авторитета адвоката и проявление самонадеянной всеядности, когда "хватательный" рефлекс, не подкрепленный соответствующими знаниями и опытом, направлен на любое появившееся в поле зрения адвоката дело. Это, как правило, приводит к печальным для доверителя результатам.

21 мая 2008г. в Адвокатскую палату поступила жалоба гражданки Е., в которой сообщалось о том, что она 03.03.08г. обратилась к адвокату Б.И.С. за юридической помощью по ведению гражданского дела о защите чести и достоинства и деловой репутации в Красногвардейском районном суде. Адвокат предложила оформить полную нотариальную доверенность на её имя "…для сбора необходимых документов и представления моих интересов в суде. За ведение дела она получила от меня сумму в размере 20 000 рублей из рук в руки. Письменного соглашения она со мной не оформляла, сказав, что так для неё удобнее". В последних числах марта 2008г. Б.И.С. известила доверителя, что заявление уже находится в суде Красногвардейского района. 

Далее Е. сообщает, что 28.03.08г. была уволена с работы, в связи с чем 31.03.08г. она вновь обратилась за юридической помощью к тому же адвокату. В тот же день Е. получила от Б.И.С. на свой электронный адрес экземпляр искового заявления о восстановлении на работе в Василеостровский суд. Адвокат заверила, что исковое заявление 03.04.08г. подано в Василеостровский суд. За ведение этого дела доверитель передала Б.И.С. 10 000 руб. Никаких приходных кассовых документов ей адвокат не выдал.

В связи с опасениями Е. по поводу затягивания рассмотрения дела в суде, Б.И.С. разъяснила, что "…восстановление на работу происходит в течение 6 месяцев от момента увольнения, а в течение 1,5 месяцев только принимается исковое заявление …". 

Поскольку длительное время Е. не смогла связаться с Б.И.С. по телефонам, она обратилась 19.05.08г. в канцелярию Василеостровского суда СПб, где ей сообщили, что исковое заявление о восстановлении на работе от её имени в суд не подавалось.

На встрече, состоявшейся 20.05.08г. в юридической консультации, адвокат Б.И.С. вновь убеждала Е. в том, что "…подача искового заявления по восстановлению на работе происходит в течение 6 месяцев". При этом адвокат пояснила, что "…поданное ею заявление было возвращено в связи с недостаточностью соответствующих документов".

В дополнении к жалобе Е. сообщила, что только после её обращения с жалобой в АП СПб, а именно 22.05.08г. адвокат с пропуском срока, установленного ст. 392 ТК РФ, подала исковое заявление в суд о восстановлении на работе. Однако определением от 22.05.08г. судьи того же суда исковое заявление было оставлено без рассмотрения, поскольку подано Б.И.С. с нарушением требований ст.ст.131, 132 ГПК РФ, которые выразились в непредставлении документов, подтверждающих обстоятельства, на которых основаны исковые требования.

Оценивая материалы дисциплинарного производства в отношении адвоката Б.И.С., Комиссия руководствовалась принципами состязательности и равенства сторон в дисциплинарном производстве.

Комиссия установила, что 04 марта 2008 г. гр. Е. обратилась за юридической помощью к адвокату Б.И.С. и выдала ей в тот же день доверенность на ведение дел в судах. 06 марта 2008 г. стороны заключили соглашение об оказании юридической помощи № 007847, согласно которому адвокат Б.И.С. обязалась составить и подать исковой заявление и представлять интересы Е. в суде по делу о защите чести и достоинства. Указанные обстоятельства признаются обеими сторонами. 

Квалификационная комиссия АПСПб установила, что между 28 и 31 марта 2008г. Е. в связи с увольнением с работы вновь обратилась за юридической помощью к адвокату Б.И.С., которая приняла на себя обязательства по составлению и подаче искового заявления в суд и ведению дела в суде. Это также не оспаривается сторонами. Однако адвокат Б.И.С. в своих объяснениях утверждает, что соглашение 06 марта 2008г. было заключено одновременно на ведение двух разных дел в разных судах: в Красногвардейском суде СПб - дело о защите чести и достоинства, а в Василеостровском суде СПб - дело о восстановлении на работе.

По мнению Комиссии, эти утверждения адвоката направлены на то, чтобы скрыть факт ведения гражданского дела в Василеостровском суде лишь на основании доверенности без составления письменного Соглашения на оказание юридической помощи, то есть, с нарушением требований п.1 ст.25 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" и Решения Совета АП СПб от 16 июля 2003г., в соответствии с которыми "адвокаты при принятии любого поручения на оказание юридической помощи…обязаны оформлять бланки соглашений и получать ордера на ведение дела". Об указанном нарушении свидетельствует явная дописка: "восстановление на работе, оспаривание взыскания" в Соглашении от 06.03.08г. и то, что увольнение Е. состоялось лишь 28 марта 2008г. Следовательно, адвокат Б.И.С. нарушила требование п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката (КПЭА), в соответствии с которым адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты, принятые в пределах их компетенции.

Как следует из выписки из журнала электронной почты, предоставленной Квалификационная комиссия АПСПб заявителем, 31 марта 2008г. ею получен проект искового заявления о восстановлении на работе от адвоката Б.И.С., а 07 апреля 2008г. согласно копии приходного кассового ордера №048461 Е. внесено за ведение дела 10 000 рублей в кассу адвокатской консультации. Таким образом, Комиссия считает установленным, что адвокат Б.И.С. приняла на себя ведение гражданского дела Е. о восстановлении на работе в Василеостровском суде СПб не позднее 07 апреля 2008г. В своем объяснении адвокат среди перечня совершенных ею юридически значимых действий на первом месте указывает: подан иск в Василеостровский ФРС. 

Устанавливая дату подачи иска в суд, Комиссия исходила из того, что при подаче искового заявления в соответствии со ст.ст.133 - 136 ГПК РФ судом в течение 5 дней с момента его поступления во всяком случае выносится определение. 

Определением от 22 мая 2008 года судьи Василе

Короткая ссылка на новость: https://www.lawnow.ru/~9EVUE
 


Комментарии пользователей





Следите за новостями

TwitterTwitter Youtube ВКонтакте Facebook Instagram