Вы здесь:
Войти
Войти как пользователь:
Войти как пользователь
Вы можете войти на сайт, если вы зарегистрированы на одном из этих сервисов:
Поиск
Демократия — это договор о правилах между хорошо вооруженными джентельменами
 
Бенджамин Франклин
Поиск  Пользователи  Правила 
Закрыть
Логин:
Пароль:
Забыли свой пароль?
Регистрация
Войти
 
Страницы: 1 2 След.
324 АПК: отсрочка и рассрочка исполнения решения суда
 
Оглавление:

Публикации:
Видео:
Европейский суд по правам человека:
Конституционный суд:
Высший арбитражный суд:
Прочая судебная практика:Похожие темы:
Изменено: admin - 29.03.2017 13:06:51 (перелинковка)
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Определение Конституционного Суда РФ от 18 апреля 2006 г. № 104-О
"Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хакимова Рустема Райшитовича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 203 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В. Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина Р.Р. Хакимова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. Вахитовский районный суд города Казани, рассмотрев исковое заявление гражданина Р.Р. Хакимова, своим решением от 24 сентября 2002 года обязал администрацию города Казани принять истца с семьей на учет в качестве лиц, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и обеспечить их жилым помещением в соответствии с нормами жилищного законодательства Российской Федерации и положениями пункта 14 статьи 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года "О статусе военнослужащих". Решением того же суда от 19 июля 2004 года было отказано в удовлетворении ходатайства Р.Р. Хакимова об изменении способа и порядка исполнения судебного решения от 24 сентября 2002 года и взыскании денежной компенсации взамен предоставления квартиры; заявление администрации города Казани об отсрочке исполнения данного решения в части предоставления истцу жилого помещения было удовлетворено в связи с неполучением из федерального бюджета средств на цели обеспечения бывших военнослужащих жилыми помещениями.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Р.Р. Хакимов оспаривает конституционность части первой статьи 203 ГПК Российской Федерации, согласно которой суд, рассмотревший дело, по заявлениям лиц, участвующих в деле, судебного пристава-исполнителя либо исходя из имущественного положения сторон или других обстоятельств вправе отсрочить или рассрочить исполнение решения суда, изменить способ и порядок его исполнения.

По мнению заявителя, названная норма, предоставляющая суду право отсрочить исполнение решения суда на неопределенный срок неограниченное количество раз без представления должником доказательств, подтверждающих необходимость такой отсрочки, противоречит статьям 2, 8 (часть 2), 15 (часть 2), 18, 19 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (части 1 и 2), 55 (часть 2) и 118 Конституции Российской Федерации.

Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее уведомлял заявителя о том, что его жалоба не соответствует требованиям названного Федерального конституционного закона.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные Р.Р. Хакимовым материалы, не находит оснований для принятия его жалобы к рассмотрению.

Вступившие в законную силу акты федеральных судов, мировых судей и судов субъектов Российской Федерации, согласно частям 1 и 2 статьи 6 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", обязательны для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации; неисполнение постановления суда, а равно иное проявление неуважения к суду влекут ответственность, предусмотренную федеральным законом.

Эти требования корреспондируют статье 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, провозгласившей обязанность государства обеспечить любому лицу, права и свободы которого нарушены, эффективные средства правовой защиты, а также пункту 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в его интерпретации Европейским Судом по правам человека, в силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации являющихся составной частью правовой системы Российской Федерации.

Так, в постановлении от 19 марта 1997 года по делу "Хорнсби (Hornsby) против Греции" Суд указал, что право на судебную защиту стало бы иллюзорным, если бы правовая система государства позволяла, чтобы окончательное, обязательное судебное решение оставалось недействующим к ущербу одной из сторон; исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть "суда". Усмотрев в деле "Бурдов против России" нарушение положений статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, согласно которой каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности и никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права, Европейский Суд по правам человека в постановлении от 7 мая 2002 года по данному делу пришел к выводу, что, не исполнив решение суда, власти государства-ответчика лишили заявителя возможности взыскать денежные средства, которые он разумно рассчитывал получить, нехватка же средств не может служить тому оправданием. Кроме того, Европейский Суд по правам человека особо отметил, что нарушение "права на суд" может также приобрести форму задержки исполнения решения; при этом не каждая задержка в исполнении решения суда представляет собой нарушение "права на суд", а лишь такая, которая искажала бы саму суть данного права, гарантируемого статьей 6 Конвенции (постановление от 18 ноября 2004 года по делу "Вассерман против России" и др.).

Несмотря на то что отсрочка исполнения решения суда предполагает наступление в будущем обстоятельств, способствующих исполнению судебного решения, она отдаляет реальную защиту нарушенных прав или охраняемых законом интересов взыскателя, часто - на неопределенный срок.

Таким образом, основания для отсрочки исполнения решения суда должны носить действительно исключительный характер, возникать при серьезных препятствиях к совершению исполнительных действий. Вопрос о наличии указанных обстоятельств должен оцениваться и решаться судом в каждом конкретном случае с учетом того, что в силу статей 15 (часть 4), 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (части 1 и 3) Конституции Российской Федерации и исходя из общеправового принципа справедливости исполнение вступившего в законную силу судебного постановления должно осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех взыскателей и должников, возможная же отсрочка исполнения решения суда должна отвечать требованиям справедливости, быть адекватной и не затрагивать существо конституционных прав участников исполнительного производства.

При этом суд обязан во всяком случае оценить все представленные должником доводы о необходимости отсрочки или рассрочки исполнения решения суда, возможные возражения взыскателя относительно такой отсрочки или рассрочки, по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном их исследовании, и исчерпывающим образом мотивировать свои выводы по данному вопросу в соответствующем судебном акте. Проверка же законности и обоснованности определения суда об отсрочке или рассрочке исполнения судебного решения в части правомерности вывода о необходимости такой отсрочки или рассрочки подведомственна вышестоящим судам общей юрисдикции и к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, установленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хакимова Рустема Райшитовича, поскольку разрешение поставленных в ней вопросов Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно и поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации В.Д. Зорькин
Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации Ю.М. Данилов
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26 февраля 2010 г. N 4-П город Санкт-Петербург "по делу о проверке конституционности части второй статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.А. Дорошка, А.Е. Кота и Е.Ю. Федотовой"

Дополнительно:
Дата официальной публикации:12 марта 2010 г.
Опубликовано: 12 марта 2010 г. в "РГ" - Федеральный выпуск №5130
Вступает в силу с момента подписания:26 февраля 2010 г.
Именем Российской Федерации

Конституционный Суд Российской Федерации в составе председательствующего - судьи Г.А. Жилина, судей Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, В.Д. Зорькина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, Н.В. Мельникова, Н.В. Селезнева, В.Г. Стрекозова,

с участием представителя гражданина А.А. Дорошка - адвоката И.А. Яшкова, представителей гражданки Е.Ю. Федотовой - адвокатов А.В. Кирьянова и Е.В. Кирьяновой, постоянного представителя Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации А.Н. Харитонова, представителя Совета Федерации - доктора юридических наук Е.В. Виноградовой, полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М.В. Кротова,

руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, пунктом 3 части второй статьи 22, статьями 36, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации",

рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности части второй статьи 392 ГПК Российской Федерации.

Поводом к рассмотрению дела явились жалобы граждан А.А. Дорошка, А.Е. Кота и Е.Ю. Федотовой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые заявителями положения Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Поскольку все жалобы касаются одного и того же предмета, Конституционный Суд Российской Федерации, руководствуясь статьей 48 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", соединил дела по этим жалобам в одном производстве.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Л.М. Жарковой, объяснения представителей сторон, выступления приглашенных в заседание представителей: от Министерства юстиции Российской Федерации - Е.А. Борисенко, от Генерального прокурора Российской Федерации - Т.А. Васильевой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации

установил:

1. Согласно части первой статьи 392 ГПК Российской Федерации решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции, вступившие в законную силу, могут быть пересмотрены по вновь открывшимся обстоятельствам.

В перечень оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам указанных судебных постановлений часть вторая данной статьи включает: существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю (пункт 1); заведомо ложные показания свидетеля, заведомо ложное заключение эксперта, заведомо неправильный перевод, фальсификацию доказательств, повлекшие за собой принятие незаконного или необоснованного решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции и установленные вступившим в законную силу приговором суда (пункт 2); преступления сторон, других лиц, участвующих в деле, их представителей, преступления судей, совершенные при рассмотрении и разрешении данного дела и установленные вступившим в законную силу приговором суда (пункт 3); отмену решения, приговора, определения суда или постановления президиума суда надзорной инстанции либо постановления государственного органа или органа местного самоуправления, послуживших основанием для принятия решения, определения суда или постановления президиума суда надзорной инстанции (пункт 4); признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации (пункт 5).

Заявители по настоящему делу - граждане А.А. Дорошок, А.Е. Кот и Е.Ю. Федотова просят признать не соответствующей статьям 1, 2, 15 (части 1, 2 и 4), 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1), 42, 46 (части 1 и 2), 55 (часть 2), 79 и 120 Конституции Российской Федерации часть вторую статьи 392 ГПК Российской Федерации, поскольку она не предусматривает в числе оснований для пересмотра вступивших в законную силу судебных актов установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом общей юрисдикции конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека.

1.1. Октябрьский районный суд города Тамбова решением от 27 ноября 2002 года удовлетворил исковые требования гражданина А.Е. Кота - участника ликвидации последствий чернобыльской аварии, инвалида II группы об индексации сумм в возмещение вреда, причиненного здоровью, и взыскал с Тамбовского областного военного комиссариата в пользу истца проиндексированную сумму ежемесячной компенсации и задолженность по этой выплате. Президиум Тамбовского областного суда определением от 26 июня 2003 года отменил в порядке надзора данное решение и направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела Октябрьский районный суд города Тамбова решением от 7 августа 2003 года удовлетворил требования А.Е. Кота частично - в значительно меньшем, чем ранее, размере.

Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд удовлетворил иск гражданина А.А. Дорошка - инвалида III группы вследствие военной травмы, уволенного с военной службы в мае 2001 года, к Министерству внутренних дел Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного здоровью, и решением от 21 мая 2004 года взыскал с ответчика единовременную денежную компенсацию, а также обязал его к выплате истцу ежемесячных сумм, подлежащих индексации. Постановлением президиума Северо-Кавказского окружного военного суда от 22 марта 2005 года указанное решение было отменено в порядке надзора и принято новое решение - об отказе в удовлетворении исковых требований А.А Дорошка.

Европейский Суд по правам человека признал нарушение в отношении А.Е. Кота и А.А. Дорошка статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьи 1 Протокола N 1 к ней, выразившееся в отмене в порядке надзора вступивших в законную силу судебных постановлений, и обязал Российскую Федерацию выплатить им соответствующие денежные суммы в возмещение материального ущерба и морального вреда (постановления от 18 января 2007 года по делу "Кот против России" и от 8 января 2009 года по делу "Кульков и другие против России").

В удовлетворении заявлений А.Е. Кота и А.А. Дорошка о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам постановлений судов надзорной инстанции было отказано со ссылкой на то, что статья 392 ГПК Российской Федерации содержит исчерпывающий перечень оснований для такого пересмотра, в число которых вынесение Европейским Судом по правам человека решения в пользу заявителя не входит (постановление президиума Тамбовского областного суда от 3 апреля 2008 года, постановление президиума Северо-Кавказского окружного военного суда от 28 апреля 2009 года). Кроме того, Тамбовский областной суд указал, что в силу статьи 393 ГПК Российской Федерации пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам постановления президиума суда надзорной инстанции возможен, если этим постановлением изменено решение суда первой инстанции или принято новое решение, в то время как в отношении А.Е.Кота решение суда первой инстанции было отменено и дело направлено на новое рассмотрение, в результате которого требования истца судом первой инстанции были частично удовлетворены.

Таганрогский городской суд Ростовской области решением от 16 октября 2000 года отказал гражданке Е.Ю. Федотовой в удовлетворении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения и о взыскании убытков. Европейский Суд по правам человека в постановлении от

13 апреля 2006 года по делу "Федотова против России" констатировал нарушение в отношении заявительницы статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, указав, что рассматривавший ее дело состав суда не может быть признан судом, созданным на основании закона, и присудил Е.Ю.Федотовой компенсацию морального вреда.

В удовлетворении заявления Е.Ю. Федотовой о пересмотре решения Таганрогского городского суда Ростовской области от 16 октября 2000 года по вновь открывшимся обстоятельствам было отказано определением от 5 декабря 2006 года того же суда, посчитавшего, что выявленное Европейским Судом по правам человека нарушение норм процессуального законодательства является основанием для обращения в надзорную инстанцию. Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда оставила данное определение без изменения, указав в определении от 31 января 2007 года на невозможность применения аналогии закона (часть четвертая статьи 1 ГПК Российской Федерации и пункт 7 статьи 311 АПК Российской Федерации) в силу того, что статьей 392 ГПК Российской Федерации перечень оснований для пересмотра судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам определен исчерпывающим образом.

1.2. Как следует из статей 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации принимает решение только по предмету, указанному в жалобе гражданина, и лишь в отношении тех оспариваемых законоположений, которые затрагивают права и свободы заявителя и применены или подлежит применению в его деле; принимая решение, Конституционный Суд Российской Федерации оценивает как буквальный смысл рассматриваемых законоположений, так и смысл, придаваемый им официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также учитывает их место в системе норм.

Гражданин А.Е. Кот оспаривает конституционность части второй статьи 392 ГПК Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 393. Данная статья определяет подсудность дел по пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений, т.е. направлена на реализацию предписаний статей 46 (часть 1) и 47 (часть 1) Конституции Российской Федерации и, следовательно, не может, вопреки утверждению заявителя, рассматриваться как нарушающая закрепленные ими право на судебную защиту и право на законный суд.

Соответственно, жалоба А.Е. Кота отвечает критерию допустимости, как она определена Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", лишь в части, касающейся оспаривания конституционности части второй статьи 392 ГПК Российской Федерации. В этой же части является допустимой и жалоба гражданки Е.Ю. Федотовой, оспаривающей конституционность главы 42 "Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу" ГПК Российской Федерации в целом, поскольку представленными материалами подтверждается применение в ее деле только части второй его статьи 392.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу является часть вторая статьи 392 ГПК Российской Федерации постольку, поскольку она выступает основанием для отказа в пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам вступившего в законную силу судебного постановления в случае констатации Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом общей юрисдикции конкретного дела, по которому было вынесено данное судебное постановление, послужившее поводом для обращения заявителя в Европейский Суд по правам человека.

2. Согласно статье 46 (часть 3) Конституции Российской Федерации каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. Данное право признается и гарантируется в Российской Федерации в соответствии с Конституцией Российской Федерации и согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, которые наряду с международными договорами Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы (статья 15, часть 4; статья 17, часть 1, Конституции Российской Федерации).

Ратифицировав Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Российская Федерация признала ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях их предполагаемого нарушения Российской Федерацией (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней").

Следовательно, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 5 февраля 2007 года N 2-П, не только Конвенция о защите прав человека и основных свобод, но и решения Европейского Суда по правам человека - в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, - являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.

2.1. Обязательный для Российской Федерации характер решений Европейского Суда по правам человека вытекает также из статьи 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в силу которой ратифицировавшее ее государство обязуется исполнять окончательные постановления Европейского Суда по правам человека по делам, в которых это государство является стороной.

В постановлении от 15 января 2009 года по делу "Бурдов против России" (N 2) Европейский Суд по правам человека, опираясь на ранее выработанные им позиции, пришел к выводу, что статья 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод возлагает на государство-ответчика правовое обязательство не только произвести заинтересованным лицам выплаты, присужденные в качестве справедливой компенсации за признанное постановлением Европейского Суда по правам человека нарушение, но и принять меры общего характера, а если необходимо - и индивидуальные меры, с тем чтобы в национальной правовой практике положить конец этому нарушению и устранить, насколько возможно, его последствия, причем такие меры должны предприниматься и в отношении других лиц, оказавшихся в положении заявителя, право которого Европейский Суд по правам человека признал нарушенным.

Как полагает Европейский Суд по правам человека, средства, с помощью которых в рамках национальной правовой системы будет исполняться правовое обязательство, вытекающее из статьи 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, избираются самим государством-ответчиком при условии, что эти средства будут совместимы с выводами, содержащимися в соответствующем постановлении Европейского Суда по правам человека; за исключением тех случаев, когда предположительно допущенные национальными судами ошибки в фактах и в праве могли нарушить охраняемые Конвенцией права и свободы, разрешать вопросы толкования и применения национального законодательства должны национальные органы власти, а именно судебные органы (постановления от 13 июля 2000 года по делу "Скоццари и Джунта (Scozzari and Giunta) против Италии", от 30 июня 2005 года по делу "Ян (Jahn) и другие против Германии", от 29 марта 2006 года по делу "Скордино (Scordino) против Италии" (N 1), от 3 июля 2008 года по делу "Мусаева против России", от 3 июля 2008 года по делу "Руслан Умаров против России" и др.).

Комитет Министров Совета Европы, под контролем которого проводится исполнение постановлений Европейского Суда по правам человека, в рекомендации от 19 января 2000 года N R (2000) 2 "По пересмотру дел и возобновлению производства по делу на внутригосударственном уровне в связи с постановлениями Европейского Суда по правам человека" указывает на обязанность государства-ответчика осуществлять меры, обеспечивающие, насколько возможно, восстановление той ситуации, в которой лицо находилось до нарушения государством Конвенции о защите прав человека и основных свобод (restitutio in integrum), в том числе предусматривать в своей правовой системе адекватные возможности для пересмотра дел, включая возобновление производства по делу в тех инстанциях, в которых допущено нарушение.

Такая дискреция в отношении способа исполнения постановлений Европейского Суда по правам человека отражает, по его мнению, свободу выбора, присущую вытекающей из статьи 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод основополагающей обязанности государств-участников обеспечивать определенные ею права и свободы.

2.2. Как следует из статей 1 (часть 1), 2, 15 (часть 2), 17 (часть 2), 18, 45 (часть 1), 46 (части 1 и 2), 52, 53, 55 и 118 Конституции Российской Федерации, гарантированная ею и являющаяся обязанностью государства защита прав и свобод человека и гражданина, в том числе судебная защита, право на которую относится к основным неотчуждаемым правам и свободам человека и одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод, не может быть признана действенной, если вынесенный в целях восстановления нарушенных прав судебный акт или акт иного уполномоченного органа своевременно не исполняется.

Этому выводу корреспондирует пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также практика его применения Европейским Судом по правам человека, который неоднократно указывал, что исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть справедливого правосудия, - в противном случае, если в национальной правовой системе допускается, что окончательное, обязательное судебное решение может оставаться неисполненным, "право на суд" становится иллюзорным (постановления от 19 марта 1997 года по делу "Хорнсби (Hornsby) против Греции" и от 24 июля 2003 года по делу "Рябых против России").

Исходя из особенностей полномочий Европейского Суда по правам человека, осуществляющего свою деятельность на основе принципа субсидиарности, и специфики рассматриваемых им дел, не всякое его решение, обязывающее государство-ответчика выплатить соответствующую денежную компенсацию, обеспечивает тем самым и полное восстановление нарушенного права, - Европейский Суд по правам человека только констатирует нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении заявителя, но не вправе принять дальнейшие меры, с тем чтобы устранить его, в частности в тех случаях, когда выявленное нарушение носит длящийся характер либо обусловлено допущенными национальным судом существенными нарушениями норм процессуального права. В таких случаях эффективное восстановление нарушенного права может блокироваться вступившим в законную силу национальным судебным актом, в связи с вынесением которого заявитель обратился в Европейский Суд по правам человека и который является обязательным на территории соответствующего государства и должен исполняться.

Поскольку национальный судебный акт не подлежит пересмотру в системе международной юрисдикции, принятое государством обязательство исполнять окончательные постановления Европейского Суда по правам человека, в том числе констатирующие такие нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, для устранения которых требуется отмена судебных актов, вынесенных в рамках национальной юрисдикции, обусловливает, таким образом, введение в национальном законодательстве механизма восстановления прав заинтересованных лиц в случае, если эти права не могут быть восстановлены путем присуждения и выплаты одной лишь денежной компенсации.

Во всяком случае лицо, по жалобе которого вынесено постановление Европейского Суда по правам человека, должно иметь возможность обратиться в компетентный суд с заявлением о пересмотре вынесенных по его делу судебных постановлений и быть уверенным, что его заявление будет рассмотрено. Иное свидетельствовало бы об умалении и ограничении права каждого на судебную защиту, предполагающего конкретные гарантии, которые позволяют реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 3 февраля 1998 года N 5-П, от 16 марта 1998 года N 9-П, от 25 декабря 2001 года N 17-П, от 26 декабря 2005 года N 14-П и др.).

3. Конституция Российской Федерации, закрепляя право каждого на судебную защиту, включающее право на обжалование судебных актов в суды вышестоящих инстанций, непосредственно не предусматривает порядок и процедуру их проверки и пересмотра по жалобам заинтересованных лиц.

Соответствующее регулирование осуществляется на основе Конституции Российской Федерации федеральным законодателем, пределы усмотрения которого при установлении системы и полномочий судебных инстанций, последовательности и процедуры обжалования и оснований для отмены судебных актов по итогам их проверки компетентной судебной инстанцией достаточно широки, однако должны определяться исходя из конституционных целей и ценностей, а также общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств Российской Федерации.

3.1. В целях защиты нарушенных прав и исправления допущенных судами общей юрисдикции ошибок при разрешении гражданских дел Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает производство в суде второй инстанции для осуществления проверки не вступивших в законную силу решений и определений мировых судей (апелляционное производство) и других решений, принятых по первой инстанции (кассационное производство), а также производство по пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений - в порядке надзора и по вновь открывшимся обстоятельствам.

В соответствии с главой 41 ГПК Российской Федерации, закрепляющей порядок производства в суде надзорной инстанции, вступившее в законную силу судебное постановление может быть обжаловано в суд надзорной инстанции лицами, участвующими в деле, другими лицами, если их права и законные интересы нарушены этим судебным постановлением, а также прокурором в течение шести месяцев со дня его вступления в законную силу при условии, что исчерпаны обычные (ординарные) способы обжалования судебных постановлений. Пересмотр же судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам осуществляется по правилам главы 42 ГПК Российской Федерации судом, вынесшим оспариваемое судебное постановление, по заявлениям лиц, участвующих в деле, которые должны быть поданы в суд в течение трех месяцев со дня установления оснований для пересмотра, перечень которых закреплен частью второй статьи 392 ГПК Российской Федерации.

Учитывая, что апелляционное и кассационное производство в гражданском процессе предназначены для проверки лишь не вступивших в законную силу судебных постановлений, а вступившие в законную силу судебные постановления оспорить в Европейском Суде по правам человека в течение срока, предусмотренного для подачи надзорной жалобы, практически невозможно, лица, в отношении которых Европейским Судом по правам человека констатировано нарушение прав, установленных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, обращаются в суды общей юрисдикции с заявлениями о пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам. Однако отсутствие в части второй статьи 392 ГПК Российской Федерации соответствующего основания приводит в судебной практике к отказу от рассмотрения этих заявлений (как это имело место в делах заявителей по настоящему делу) и тем самым - вопреки предписанию статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации, согласно которой если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора, - к блокированию действия Конвенции о защите прав человека и основных свобод на территории Российской Федерации.

3.2. Из принципа юридического равенства применительно к реализации права на судебную защиту (статья 19, части 1 и 2; статья 46, часть 1; статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации) вытекает требование, в силу которого однородные по своей юридической природе отношения должны регулироваться одинаковым образом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 марта 2008 года N 6-П). Соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации при осуществлении прав и свобод, означает, помимо прочего, запрет вводить такие ограничения в правах лиц, принадлежащих к одной категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях); любая дифференциация, приводящая к различиям в правах граждан в той или иной сфере правового регулирования, должна отвечать требованиям Конституции Российской Федерации, в соответствии с которыми такие различия допустимы, если они объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а для достижения этих целей используются соразмерные правовые средства (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24 мая 2001 года N 8-П, от 3 июня 2004 года N 11-П, от 15 июня 2006 года N 6-П и от 5 апреля 2007 года N 5-П).

По смыслу статьи 118 (часть 2) Конституции Российской Федерации, согласно которой судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства, во взаимосвязи с ее статьями 126 и 127, гражданское судопроизводство, посредством которого осуществляют судебную власть суды общей юрисдикции и арбитражные суды, в своих принципах и основных чертах должно быть сходным для этих судов.

В судопроизводстве, осуществляемом арбитражными судами, в соответствии с международно-правовыми обязательствами Российской Федерации в качестве одного из оснований пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам предусмотрено установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека (пункт 7 статьи 311 АПК Российской Федерации).

Что касается Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то в числе предусмотренных частью второй его статьи 392 (как в первоначальной редакции, так и в ныне действующей редакции, введенной Федеральным законом от 4 декабря 2007 года N 330-ФЗ) оснований для пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам установление Европейским Судом по правам человека нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении конкретного гражданского дела в суде общей юрисдикции непосредственно не называется, при том что иные перечисленные в ней основания по существу идентичны указанным в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации.

3.3. Установление различного уровня гарантий зашиты прав граждан при формулировании перечня оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов в результате принятия Европейским Судом по правам человека постановления, констатирующего нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не может быть оправдано спецификой дел, рассматриваемых судами общей юрисдикции. В такой ситуации для заинтересованных лиц не исключается возможность обращения с соответствующим заявлением в суды общей юрисдикции, которые при рассмотрении таких заявлений - в силу части четвертой статьи 1 ГПК Российской Федерации, предписывающей им в случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе гражданского судопроизводства, применять норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действовать исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права), - обязаны руководствоваться как пунктом 7 статьи 311 АПК Российской Федерации, так и пунктом 5 части второй статьи 392 ГПК Российской Федерации, с тем чтобы обеспечить, насколько это возможно исходя из фактических обстоятельств конкретного дела и характера спорных правоотношений, восстановление нарушенных прав.

Поскольку права и свободы человека и гражданина, признанные Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, - это те же по своему существу права и свободы, что закреплены в Конституции Российской Федерации, подтверждение их нарушения соответственно Европейским Судом по правам человека и Конституционным Судом Российской Федерации - в силу общей природы правового статуса этих органов и их предназначения - предполагает возможность использования в целях полного восстановления нарушенных прав единого институционального механизма исполнения принимаемых ими решений. Соответственно, исходя из требований Конституции Российской Федерации и Конвенции о защите прав человека и основных свобод, положения статьи 392 ГПК Российской Федерации должны рассматриваться в системе действующего правового регулирования в непротиворечивом нормативном единстве, в том числе с учетом того, что пункт 5 части второй данной статьи относит к вновь открывшимся обстоятельствам признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации, и интерпретироваться на основе правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации относительно правовых последствий его решений, сформулированных в ряде определений (от 5 февраля 2004 года N 78-О, от 12 мая 2006 года N 135-О, от 1 ноября 2007 года N 827-О-П, от 11 ноября 2008 года N 556-О-Р и др.) и подтвержденных в Постановлении от 21 января 2010 года N 1-П.

3.4. Обращаясь к вопросу об основаниях и механизме пересмотра по результатам конституционного судопроизводства решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов по делам заявителей, в которых оспариваемая норма была применена в неконституционном истолковании, повлекшем нарушение их конституционных прав и свобод, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к следующим выводам.

Юридической силой решения Конституционного Суда Российской Федерации, в котором выявляется конституционно-правовой смысл нормы, обусловливается невозможность применения (а значит - прекращение действия) данной нормы в неконституционном истолковании, т.е. утрата ею силы на будущее время в любом ином - расходящемся с выявленным конституционно-правовым - смысле, допускавшемся в прежнем ее понимании. Это означает, что, по общему правилу, с момента вступления решения Конституционного Суда Российской Федерации в силу такая норма не должна толковаться каким-либо иным образом и применяться в каком-либо ином смысле. Поэтому решение, которым выявляется конституционно-правовой смысл нормы, имеет юридические последствия, предусмотренные частью второй статьи 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", гарантирующей пересмотр дела заявителя компетентным органом в обычном порядке.

Решение Конституционного Суда Российской Федерации, которым в результате выявления конституционно-правового смысла нормы устраняется ее действие в неконституционном истолковании, обладает обратной силой в отношении дел заявителей, обратившихся в Конституционный Суд Российской Федерации, т.е. влечет для них те же последствия, что и решение, которым норма признается не соответствующей Конституции Российской Федерации. Дела этих заявителей во всяком случае подлежат пересмотру компетентными органами безотносительно к истечению пресекательных сроков обращения в эти органы и независимо от того, предусмотрены ли соответствующие основания для пересмотра дела в иных, помимо Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", актах.

Отсутствие непосредственно в Гражданском процессуальном кодексе Российской Федерации такого основания для пересмотра дела, как выявление Конституционным Судом Российской Федерации конституционно-правового смысла нормы, который ранее в процессе правоприменения ей не придавался, не может служить поводом для отказа в пересмотре судебных постановлений по тем делам, при разрешении которых были допущены нарушения конституционных прав и свобод, выявленные высшей судебной инстанцией, не входящей в систему судов общей юрисдикции или арбитражных судов, а именно Конституционным Судом Российской Федерации, в силу его компетенции, вытекающей из статей 46 и 125 Конституции Российской Федерации и Федерального конституционного закона "О Конституционном суде Российской Федерации". Иное приводило бы к невозможности исполнения решения Конституционного Суда Российской Федерации и потому лишало бы смысла обращение заявителей в Конституционный Суд Российской Федерации, делая иллюзорным предоставленный гражданам и их объединениям способ защиты своих прав с помощью конституционного правосудия.

Приведенные правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, имеющие общее значение, исходя из определяемых статьями 2, 15 (часть 4), 17, 18, 45 и 46 Конституции Российской Федерации гарантий судебной защиты прав и свобод, применимы и в отношении исполнения постановлений Европейского Суда по правам человека. Отрицание соответствующих процессуальных возможностей для лиц, по делам которых судами общей юрисдикции были допущены нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, выявленные Европейским Судом по правам человека и аналогичные нарушениям конституционных прав, означало бы существенное ограничение права на судебную защиту, противоречило бы конституционным принципам равенства, приоритета международных договоров Российской Федерации в ее правовой системе, а также конституционным целям гражданского судопроизводства, исключая, в свою очередь, признание его судебных процедур эффективным средством правовой защиты нарушенных прав.

3.5. Таким образом, часть вторая статьи 392 ГПК Российской Федерации - по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования, в том числе с учетом провозглашенного статьей 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации приоритета правил международного договора Российской Федерации, - не может рассматриваться как позволяющая суду общей юрисдикции отказывать в пересмотре по заявлению гражданина вынесенного им судебного постановления по вновь открывшимся обстоятельствам в случае, если Европейским Судом по правам человека установлено нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении конкретного дела, по которому было вынесено данное судебное постановление, послужившее поводом для обращения заявителя в Европейский Суд по правам человека. Соответственно, решение вопроса о возможности пересмотра обжалуемого судебного постановления должно приниматься компетентным судом исходя из всестороннего и полного рассмотрения доводов заявителя и обстоятельств конкретного дела.

Иное истолкование части второй статьи 392 ГПК Российской Федерации в правоприменительной практике противоречило бы общеправовым принципам справедливости и равенства, статьям 15 (ч
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Дело на сайте Европейского суда http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pag ... 001-100864
Решение на сайте Европейского суда Хорнсби (Hornsby) против Греции Судебное решение от 19 марта 1997 г. - дело 18357/91(русский)

Хорнсби (Hornsby) против Греции
Судебное решение от 19 марта 1997 г.

Краткое неофициальное изложение обстоятельств дела
А. Основные факты
Г-н Дэвид Хорнсби и г-жа Ада Энн Хорнсби родились в Соединенном Королевстве соответственно в 1937 и 1939 г. Они проживают на острове Родос, и оба являются квалифицированными преподавателями английского языка.
В январе и марте 1984 г. второй заявитель дважды обращалась в управление среднего образования островов Додеканес c ходатайством о разрешении на создание частной школы с преподаванием на иностранном языке на Родосе. Однако оба раза ей было отказано на том основании, что в соответствии с действующим законодательством Греции такое разрешение не может быть выдано иностранцам.
Г-жа Хорнсби обратилась в Комиссию Европейского Союза, которая в свою очередь передала дело в Суд Европейских сообществ, который 15 марта 1988 г. объявил соответствующее законодательство противоречащим договору о создании ЕЭС. 1 апреля 1988 г. заявители подали два новых ходатайства, которые были отвергнуты управлением среднего образования на тех же основаниях, что и в 1984 г.
8 июня 1988 г. заявители подали две жалобы в Государственный совет (высший административный суд), требуя отменить решения директора управления среднего образования Додеканеса. Государственный совет - решения от 9 и 10 мая 1989 г. - постановил, что в соответствии с решением Суда ЕС гражданам государств - членов Европейского Сообщества не может быть отказано в разрешении на создание в Греции частных школ по изучению иностранного языка на том основании, что они не являются греческими гражданами. Но и после этого искомое разрешение не было выдано. 28 марта 1990 г. заявители обжаловали в суде действия директора управления среднего образования и ряда других должностных лиц, а 14 ноября 1990 г. предъявили гражданский иск к управлению, требуя возмещения материального и морального ущерба.
10 августа 1994 г. президентским Декретом N 211/94 гражданам Сообщества было предоставлено право создавать частные школы по изучению иностранного языка при условии, что они выдержат экзамен по греческому языку и истории. 20 октября 1994 г. Министерство образования предложило директору управления среднего образования вернуться к рассмотрению дела заявителей в свете данного Декрета.
B. Разбирательство в Комиссии по правам человека
В жалобе, поданной в Комиссию 7 января 1990 г., заявители утверждали, что была нарушена статья 6 п. 1 Конвенции, поскольку власти не выполнили решения Государственного совета. Жалоба объявлена приемлемой 31 августа 1994 г.
В своем докладе от 23 октября 1995 г. Комиссия установила факты по делу и двадцатью семью голосами против одного выразила мнение, что имело место нарушение статьи 6 п. 1 Конвенции.
Она передала дело в Суд 11 декабря 1995 г.
Извлечение из судебного решения
Вопросы права
I. Предварительные возражения Правительства
33. Правительство утверждало, как оно уже это делало в Комиссии, что жалоба является неприемлемой из-за несоблюдения шестимесячного срока, установленного в статье 26 Конвенции, а также в связи с невыполнением требования об исчерпании внутренних правовых средств.
А. Несоблюдение шестимесячного срока давности
34. Правительство просило Суд отклонить жалобу согласно статье 26 Конвенции, т. к. заявители не подали ее в Комиссию в течение шести месяцев, прошедших с даты вынесения Государственным советом своих решений N 1337/1989 и 1361/1989.
35. Так же, как и Комиссия, Суд отмечает, что ситуация, на которую жалуются заявители, возникла в связи с отказом соответствующих властей выдать им искомое разрешение - несмотря на вышеупомянутые решения Государственного совета - и продолжалась даже после подачи ими жалобы в Комиссию ЕС 7 января 1990 г. В апреле 1990 г., а также в январе и июле 1991 г. заявители писали по этому вопросу в Министерство образования (см. п. 20 выше). Более того, Государственный совет отклонил возражения третьей стороны 25 апреля 1991 г.
Поэтому данное возражение Правительства должно быть отклонено.
B. Неисчерпание внутренних правовых средств
36. Правительство утверждало, что заявители не исчерпали имеющихся в их распоряжении правовых средств, предусмотренных законодательством Греции, как того требует статья 26 Конвенции. Во-первых, они не предъявили иск о взыскании убытков в гражданских судах на основании статей 57 (личные права) и 59 (возмещение морального вреда) Гражданского кодекса (см. п. 25 выше). Во-вторых, они не потребовали судебного пересмотра подразумеваемого отказа административных властей предпринять необходимые действия по вновь поданным ходатайствам о выдаче разрешения от 8 августа 1989 г. (см. п. 15 выше). И наконец, разбирательство, инициированное ими в Административном суде Родоса, все еще не завершено (см. п. 19 выше).
37. В отношении исков о взыскании убытков, предусмотренных статьями 57 и 59 Гражданского кодекса, Суд полагает, что в данном случае они не могут считаться достаточным средством правовой защиты по жалобам заявителей. Даже если предположить благоприятный для заявителей исход рассмотрения такого обращения в суд, компенсация за моральный вред или нарушение личных прав не была бы равнозначна мерам, которые должны были быть предоставлены им правовой системой Греции для того, чтобы устранить все препятствия, делавшие невозможным организацию школы.
Что касается обращения в Государственный совет, то нет никаких оснований полагать, что заявители получили бы там искомое разрешение, т. к. в соответствии со статьей 50 п. 3 президентского Декрета N 18/1989 Государственный совет, аннулировав обжалованное решение, возвращает дело обратно в соответствующие органы (см. п. 27 выше). Заявители, которые столкнулись с упорным нежеланием властей отвечать - по крайней мере до мая 1993 г. (см. п. 21 выше) - на их многократные обращения, не могли разумно ожидать, чтобы такое решение принесло им желаемый результат.
Наконец, в отношении разбирательства в Административном суде Родоса Суд считает, что оно будут иметь значение только в связи с вопросом о присуждении справедливого возмещения на основании статьи 50 Конвенции.
Соответственно, это возражение должно быть отклонено.
II. О предполагаемом нарушении статьи 6 п. 1 Конвенции
38. Заявители утверждали, что отказ административных властей подчиниться решениям Государственного совета от 9 и 10 мая 1989 г. нарушил их право на эффективную судебную защиту своих гражданских прав. Они ссылались на статью 6 п. 1 Конвенции, которая предусматривает:
"Каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей... на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона..."
39. Правительство не отрицало, что разбирательство в Государственном совете касалось гражданских прав заявителей в смысле статьи 6. Правительство утверждало, что Государственный совет принял решение в полном соответствии с требованиями данной статьи и вынес два решения в пользу заявителей, содержание которых административными властями не оспаривалось.
Однако оно настаивало, что жалоба заявителей не подпадает под действие статьи 6, которая гарантирует только справедливость "процесса" в буквальном смысле термина, т. е. лишь процедуру рассмотрения дела в суде. Два обращения заявителей от 8 августа 1989 г. и отсутствие ответа на них административных властей (см. п. 15 выше) не создали нового спора по поводу гражданских прав. Задержка со стороны административных властей в выполнении вышеупомянутого решения Государственного совета - это совершенно иной вопрос, нежели установление этих прав в суде. Исполнение решений Государственного совета - это область публичного права, в частности отношений между судебными и административными властями, и оно ни при каких обстоятельствах не может оказаться в сфере статьи 6; иное из текста данной статьи не следует, как и из намерений авторов Конвенции.
Наконец, Правительство оспаривало аналогию, проводимую в докладе Комиссии между делом Ван де Хурк против Нидерландов и делом Хорнсби. В первом случае полномочие Короны (установленное законом) лишать - частично или целиком - судебное решение силы делало надлежащее отправление правосудия иллюзорным. Однако в настоящем случае административные власти незаконно не выполнили окончательное судебное решение, и их можно было заставить сделать это, воспользовавшись многочисленными средствами, которые предоставляет правовая система Греции.
40. Суд вновь повторяет, что в соответствии с его установившейся практикой статья 6 п. 1 гарантирует каждому человеку рассмотрение судом споров о его гражданских правах и обязанностях; таким образом реализуется "право на суд", важнейшим аспектом которого является право доступа к правосудию, т. е. право обращения в суд по гражданским делам (см. решение по делу Филис против Греции (N 1) от 27 августа 1991 г. Серия А, т. 209, с. 20, п. 59). Однако это право стало бы иллюзорным, если бы правовая система государства позволяла, чтобы окончательное, обязательное судебное решение оставалось недействующим к ущербу для одной из сторон. Трудно представить, что статья 6, подробно описывая предоставляемые сторонам процессуальные гарантии - справедливое, публичное и скорое разбирательство, - оставила реализацию судебных решений без защиты; если считать, что статья 6 говорит только о доступе к правосудию и судебном процессе, то это, вероятно, привело бы к ситуациям, несовместимым с принципом господства права, который Договаривающиеся Государства обязались соблюдать, когда они ратифицировали Конвенцию (см. mutatis mutandis решение по делу Голдер против Соединенного Королевства от 7 мая 1974 г. Серия А, т. 18, с. 16-18, п. 34-36).
Исполнение решения, вынесенного любым судом, должно, таким образом, рассматриваться как неотъемлемая часть "суда" в смысле статьи 6; более того, Суд уже применял этот принцип в делах о продолжительности разбирательства (см. решения по делам Ди Пьеде против Италии и Цапия против Италии от 26 сентября 1996 г. Reports, 1996-IV, с. 1383-1384, п. 20-24 и с. 1410-1411, п. 16-20 соответственно).
41. Вышеупомянутые принципы даже еще более важны в контексте административного производства о споре, результаты которого имеют решающее значение для определения гражданских прав. Направив жалобу в высший административный суд, лицо стремится добиться не только признания недействительным оспариваемого акта, но прежде всего устранения его последствий. Действенная защита лица и восстановление законности включают и обязанность органа управления действовать в соответствии с решением суда. Суд отмечает в этой связи, что государственная администрация - это элемент правового государства, и ее интересы идентичны целям надлежащего отправления правосудия. Если органы управления отказываются выполнять или задерживают исполнение судебных решений, гарантии статьи 6, которыми пользуется лицо на время судебной стадии разбирательства, утрачивают смысл.
42. Суд отмечает, что вслед за решением Суда Европейских сообществ (см. п. 9 выше) Государственный совет отменил два решения, которыми директор управления среднего образования отказал заявителям как иностранным гражданам в получении искомого разрешения (см. п. 7-8 и 13 выше). Эти судебные решения давали заявителям право на удовлетворение их просьб; повторив их 8 августа 1989 г. (см. п. 15 выше), они лишь напомнили соответствующим органам управления об их обязанности принять решение в соответствии с правовыми нормами, нарушение которых привело к отмене оспариваемых решений. Тем не менее власти не отвечали до 20 октября 1994 г. (см. п. 22 выше). Предположительно, заявители могли бы вновь прибегнуть к судебному обжалованию этого подразумеваемого отказа на основании статей 45 и 46 президентского Декрета N 18/1989 (см. п. 27 выше), но Суд считает, что, принимая во внимание обстоятельства данного дела, у них не было разумных оснований надеяться, что такое средство правовой защиты дало бы результат, к которому они стремились (см. п. 37 выше).
43. Суд с пониманием относится к заинтересованности национальных властей регламентировать, после упомянутых выше решений Государственного совета, порядок создания и деятельности частных школ таким образом, чтобы он был совместим как с международными обязательствами страны, так и с требованиями качества предоставляемого образования. Более того, очевидно, что власти должны иметь определенное время, чтобы избрать наиболее подходящие средства для реализации названных судебных решений.
44. Однако с 15 марта 1988 г., даты решения Суда Европейских сообществ (см. п. 9 выше), и во всяком случае начиная с 9 и 10 мая 1989 г., даты решения Государственного совета (см. п. 13 выше), вплоть до издания президентского Декрета N 211/1994 от 10 августа 1994 г. действующее законодательство Греции не предусматривало какого-либо особого условия для граждан государств - членов Европейского Сообщества, желавших открыть частную школу в Греции, отличного от условия, установленного для граждан Греции, а именно обладание университетским дипломом, который заявители имели (см. п. 6 и 29 выше).
Более того, не похоже, чтобы заявители отказались от своей цели открыть школу, если они обратились 3 июля 1992 г. в Административный суд Родоса с требованием компенсации не только за ущерб, который они якобы уже понесли, но также и за ущерб, который они будут нести до тех пор, пока соответствующие административные власти не предоставят им испрашиваемое разрешение (см. п. 19 выше).
45. Воздерживаясь в течение более чем пяти лет от принятия мер, необходимых для выполнения окончательного, подлежащего принудительному исполнению судебного решения, греческие власти лишили положения статьи 6 п. 1 Конвенции всякого полезного действия.
Соответственно, имело место нарушение данной статьи.
III. Применение статьи 50 Конвенции
46. Заявители предъявили различные требования на основании статьи 50 Конвенции, которая предусматривает:
"Если Суд установит, что решение или мера, принятые судебными или иными властями Высокой Договаривающейся Стороны, полностью или частично противоречат обязательствам, вытекающим из настоящей Конвенции, а также если внутреннее право упомянутой Стороны допускает лишь частичное возмещение последствий такого решения или такой меры, то решением Суда, если в этом есть необходимость, предусматривается справедливое возмещение потерпевшей стороне".
47. Во время слушаний Правительство информировало Суд, что, если он обнаружит нарушение Конвенции, правовая система Греции позволит заявителям добиться полного возмещения. И в самом деле, в ходе разбирательства, возбужденного ими в Административном суде Родоса (см. п. 19 выше), которое все еще не было завершено на день слушаний, речь шла о суммах, в общем соответствовавших суммам, требуемым на основании статьи 50 Конвенции.
48. Делегат Комиссии замечаний не высказал.
49. Суд считает, что вопрос о применении статьи 50 еще не готов для решения и что он должен быть отложен, принимая во внимание возможность достижения соглашения между государством-ответчиком и заявителями (статья 54 п. 1 и 4 Регламента).
По этим основаниям Суд
1. Отклонил восьмью голосами против одного предварительные возражения Правительства;
2. Постановил семью голосами против двух, что статья 6 п. 1 Конвенции подлежит применению к настоящему случаю и что имело место ее нарушение;
3. Постановил единогласно, что вопрос о применении статьи 50 Конвенции не готов для решения;
соответственно,
(а) отложил его;
(b) предложил Правительству и заявителям представить свои замечания по указанному вопросу в течение ближайших трех месяцев и, в частности, информировать его о соглашении, которого они могли бы достичь;
© отложил дальнейшее рассмотрение и делегировал Председателю Палаты полномочия возобновить его, если в том будет необходимость.
Совершено на английском и французском языках и оглашено во Дворце прав человека в Страсбурге 19 марта 1997 г.
Герберт Петцольд Рудольф Бернхардт
Грефье Председатель

В соответствии со статьей 51 п. 2 Конвенции и статьей 53 п. 2 Регламента Суда А к настоящему судебному решению прилагаются отдельные мнения судей.
Совпадающее мнение судьи Морениллы
1. Я голосовал вместе с большинством за решение о том, что в данном случае имело место нарушение статьи 6 п. 1 Конвенции. В последующем я изложу мою точку зрения отдельно.
2. По моему мнению, это дело открывает новую, более динамичную стадию в развитии судебной практикой понятия "право на обращение в суд" в области административного судопроизводства, которое имеет очень глубокие исторические корни в правовых системах многих европейских государств, находившихся под влиянием французского административного права. Характерные черты, которые отличают административный процесс от процесса гражданского, обусловлены главным образом тем, что в качестве ответчика выступает орган исполнительной власти, акт которого нанес непосредственный ущерб чьим-то личным правам или легитимным интересам.
3. Заявители утверждали, что отказ административных властей подчиниться постановлениям Государственного совета, отменившего решения, которыми им было отказано в выдаче разрешения на открытие на Родосе школы с преподаванием на английском языке только на том основании, что они не были гражданами Греции, тогда как они являлись гражданами другого государства - члена Европейского Сообщества, нарушил их право на эффективную судебную защиту своих гражданских прав. Суд пришел к выводу (см. п. 45): "Воздерживаясь в течение более чем пяти лет от принятия мер, необходимых для выполнения окончательного, подлежащего принудительному применению судебного решения по настоящему делу, греческие власти лишили положения статьи 6 п. 1 Конвенции всякого полезного действия".
4. Таким образом, настоящее дело ставит вопрос о значении судебных решений, вынесенных Государственным советом по проблемам о признании недействительными решений об отказе заявителям. Подобный вопрос может возникнуть mutatis mutandis в других правовых системах, основанных на французской модели административной юстиции.
5. Государственному совету Франции удалось превратить административное судопроизводство в инструмент защиты индивида от эксцессов со стороны государственных органов, сблизив его с гражданским процессом, с той единственной разницей, что контроль за законностью административной деятельности осуществляется органами административной юрисдикции. Это различие определило особый порядок деятельности административных судов, систему которых возглавляет Государственный совет.
6. Основная цель административной юстиции сегодня состоит в том, чтобы осуществлять судебный контроль за законностью оспариваемого акта (в связи с обращением о признании его недействительным). Административный суд, вынося решение об отмене незаконного управленческого акта, исчерпывает свои полномочия по делу. "Административный судья может лишь отменить незаконный административный акт, в противном случае он нарушил бы принцип разделения административной деятельности и административного правосудия. Он не вправе пытаться заполнить своими решениями вакуум, созданный отменой акта" (см. Debbasch-Ricci. Contentieux administratif. Paris, 1990, p. 833).
7. Таковым был историко-правовой контекст, в котором 9 и 10 мая 1980 г. Государственный совет Греции вынес судебные решения, которые не были реализованы соответствующими органами управления; бездействие с их стороны было расценено большинством Суда как нарушение права заявителей на судебную защиту.
8. Г-жа Ада Хорнсби обратилась в 1984 г. (после того как Греция присоединилась к Европейскому Сообществу) за разрешением создать частную школу с преподаванием на английском языке. Административные власти отклонили это ходатайство единственно на том основании, что подобное разрешение может быть предоставлено только греческим гражданам. Суд Европейских сообществ решил, что Греция не выполнила требований статей 52 и 59 Договора об образовании ЕЭС, который наделял граждан одного государства-участника правом свободно селиться на территории другого, одновременно запрещая всякую дискриминацию на основании гражданства в отношении права заниматься индивидуальной предпринимательской деятельностью или создавать торгово-промышленное предприятие и управлять им.
9. В решениях Государственного совета содержится упоминание о квалификационных требованиях, соответствие которым необходимо согласно статье 68 п. 1 Закона N 2545/1940 для получения разрешения на открытие частной школы; такое разрешение "предоставляется лицам, обладающим квалификацией, требуемой для поступления на работу в качестве учителя начальной или средней школы в государственной системе образования, или обладающим аналогичными дипломами". В решениях также содержится ссылка на статью 18 п. 1 Кодекса государственной службы, который предусматривает: "Никто не может быть назначен на государственную службу, если он не имеет греческого гражданства". В цитируемых решениях делается вывод: "Из этих положений видно, что предоставление разрешения на создание частных школ с преподаванием на иностранном языке не гражданину Греции не допускается".
Однако, обратившись к статье 53 Договора об образовании ЕЭС и процитировав решение Суда Европейских сообществ N 147/86 от 15 марта 1988 г., Государственный совет делает окончательный вывод: "Оспариваемое решение, отказавшее заявителям в их просьбе, основывалось на ошибочной предпосылке, что обжалуемый запрет применяется ко всем лицам, которые не являются гражданами Греции, без какого бы то ни было различия между гражданами других государств - членов Европейского Сообщества и гражданами государств не членов. Оно незаконно и в силу этого должно быть отменено. Соответственно, рассматриваемая просьба должна быть удовлетворена". По этим основаниям Государственный совет отменил решение директора управления среднего образования Родоса... (см. п. 13 судебного решения).
10. Статья 50 п. 1 Декрета президента N 18/1989, кодифицировавшего законодательные акты о Государственном совете, предусматривает: "Если жалоба о признании акта недействительным признана обоснованной, то решением суда акт аннулируется, что влечет за собой его полную отмену, независимо от того, является этот акт регламентарным или индивидуальным". Пункт 4 этой статьи предусматривает: "Административные власти, выполняя обязанность, возложенную на них статьей 95 п. 5 Конституции, должны действовать в соответствии с решениями Государственного совета в зависимости от конкретных обстоятельств дела, либо совершая позитивные действия для достижения поставленной цели, либо воздерживаясь от совершения действий, противоречащих решению Государственного совета. Неисполнение указанной обязанности помимо уголовной ответственности может влечь за собой личную гражданско-правовую ответственность за причиненный ущерб" (см. п. 23 решения).
11. Согласно этим нормам решения Государственного совета были окончательными, они отменяли отказ в удовлетворении ходатайств г-на и г-жи Хорнсби и разрешали спорный вопрос по существу. Отказ предоставить разрешение на открытие частной школы был отменен как противоречащий статье 52 Договора о создании Европейского Экономического Сообщества, имевшего прямое действие на территории Греции на момент подачи заявлений о выдаче разрешения. Предположительно, указанные судебные решения не отменяли отказ административных властей по причине каких-либо других нарушений закона, которые могли бы лишать его юридической силы, относящихся, например, к вопросу о том, обладали ли заявители квалификацией, которую действовавшее в то время законодательство требовало от граждан Греции. Но эти решения лишь отменили отказ административных властей и не содержали прямого указания о том, что искомое разрешение должно быть выдано. В результате, несмотря на дальнейшие просьбы об исполнении решений Государственного совета, административные власти Греции спустя восемь лет еще не выдали разрешение, на которое заявители имели право в соответствии с действовавшим в ту пору греческим законодательством.
12. В этих обстоятельствах строгость и даже формализм административного процесса о признании недействительности управленческих решений не оправдывает ни отказ в правосудии, ни требования от заявителей дальнейших процессуальных действий, чтобы добиться нового судебного решения по делу, в котором их права уже установлены высшей административной юрисдикцией. Решение нашего Суда о том, что нарушение статьи 6 п. 1 имело место, соответствует его практике, которая толкует статью 6 п. 1 Конвенции в соответствии с принципами, установленными в ее Преамбуле и в статье 3 Венской Конвенции о праве договоров. Это, так сказать, телеологическое, автономное и эволютивное толкование, приспособленное к общественным потребностям. В судебном решении по делу Голдера от 21 января 1975 г. (Серия А, т. 18, с. 17, п. 35) Суд указал: "Принцип, согласно которому гражданско-правовой спор может быть представлен на рассмотрение суда, является одним из универсально признанных основополагающих принципов права; сказанное справедливо и в отношении принципа международного права, запрещающего отказывать в правосудии. Статью 6 п. 1 следует читать в свете этих принципов".
13. Не соответствует общепризнанному представлению о правосудии такая его форма, когда лицо, выиграв дело в административном суде, не может тем не менее рассчитывать на безоговорочное незамедлительное восстановление своих нарушенных прав, как это имело бы место, если бы спор решал обычный суд.
14. Суд уже выразил свою точку зрения по поводу такого рода разбирательства в одном из своих предыдущих решений: "Даже если предположить, что Верховный административный суд и удовлетворил бы жалобу заявителей, ничто не свидетельствует о том, что они получили бы требуемое разрешение, так как на практике власти не всегда подчиняются решениям даже Верховного административного суда" (см. решение по делу Мануссакис и другие против Греции от 26 сентября 1996 г. Reports, 1996-IV, с. 1359, п. 33). Аналогично в судебном решении по делу Сколло против Италии от 28 сентября 1994 г. (п. 44) Суд постановил: "инертность компетентных административных властей влечет за собой ответственность итальянского государства на основании статьи 6 п. 1".
15. Соответственно, несмотря на трудности адаптации его к устаревшей в наши дни доктрине исторического административного права (см. Гарсиа де Энтерриа-Фернандес Родригез. Курс административного права. Мадрид, 1986, т. 2, с. 36-54), по вопросу о действенности основополагающего права доступа к правосудию я согласен с мнением большинства, усмотревшим здесь нарушение Конвенции. Речь идет о важном аспекте в деле отправления правосудия в демократическом обществе, и твердое отстаивание "права на суд" представляется мне столь же своевременным, сколь и необходимым. Короче говоря, я вижу в этом шаг в направлении гармонизации гарантий административного и гражданского процессов, что способствует обеспечению более эффективной защиты прав личности, когда она имеет дело с административными властями. Управленческие решения перестают занимать доминирующее положение в административном разбирательстве и становятся только поводом, оправдывающим их существование. Объект административного разбирательства определяется исключительно из характера поданного заявления, которым и определяется правовое положение заинтересованного лица.
Особое мнение судьи Петтити
Я голосовал вместе с меньшинством, считаю, что нарушения не было, а большинство, по моему мнению, недостаточно учитывает специфические особенности настоящего дела.
Вопрос стоит не просто о применении статьи 6 судами государств - членов Совета Европы, независимо от того, являются они членами Европейского Союза или нет, и не об отказе подчиниться судебному решению, которое стало "окончательным и подлежит принудительному применению" в отношении конкретного тяжущегося.
До этой стадии спор шел прежде всего о праве Сообщества между сторонами, одна из которых - гражданин государства - члена Сообщества, а другая - государство - член Европейского Союза.
15 марта 1988 г. Суд Европейских сообществ постановил, что Республика Греция нарушила свои обязательства, вытекающие из статей 52 и 59 Договора об образовании ЕЭС, воспретив гражданам ЕЭС создать частную языковую школу.
Европейский Суд по правам человека должен был поэтому провести различие между контролем за законностью оспариваемого акта и принятием законодательных мер, направленных на заполнение вакуума, созданного решением о признании этого акта недействительным.
По этому вопросу я поддерживаю те положения, которые содержатся в п. 11 совпадающего мнения судьи Морениллы, а именно:
Согласно этому законодательству решения Государственного совета были окончательными, они отменяли отказ в удовлетворении ходатайств г-на и г-жи Хорнсби и разрешали спорный вопрос по существу. Отказ предоставить разрешение на открытие frontistirion был отменен как противоречащий статье 52 Договора о создании Европейского Экономического Сообщества, который подлежал непосредственному применению на территории Греции на момент подачи заявлений о выдаче разрешения. Предположительно, указанные судебные решения не отменяли отказ административных властей по причине каких-либо других нарушений закона, которые могли бы лишать его юридической силы - относящихся, например, к вопросу о том, обладали ли заявители квалификацией, которую действовавшее в то время законодательство требовало от граждан Греции. В постановляющей части они не более чем отменяли отказ административных властей, не отдавая им приказа о том, что искомое разрешение должно быть выдано. В результате, несмотря на дальнейшие просьбы об исполнении судебных решений Государственного совета, административные власти Греции все еще, спустя восемь лет, не выдали разрешение, на которое заявители имели право в соответствии с действующим в ту пору греческим законодательством.
Независимо от избрания конкретных средств правовой защиты и обращений в Суд на государство за нарушение права Европейского Сообщества и глядя на дело исключительно с позиций статьи 6 Конвенции, следует учитывать, что решения Государственного совета лишь отменили как ничтожное и не имеющее юридической силы решение от 12 апреля 1988 г., отклонившее ходатайство о выдаче разрешения на открытие школы, как противоречащее решению Суда Европейских сообществ.
В постановляющей части судебных решений Государственного совета не было положений, обязывающих государство выдать разрешение на открытие школы. Отказ в разрешении, который послужил основанием для вынесения данных судебных решений, не может, таким образом, по моему мнению (и в противоположность тому, что говорится в п. 45), быть признан в целях статьи 6 как акт отказа в осуществлении правосудия по причине того, что его непосредственное исполнение не было обеспечено.
Поскольку заявители уже обратились в административные и судебные органы в соответствии с принятой в них процедурой, государству после решения Государственного совета следовало ускорить подготовку условий, необходимых для организации таких школ, как-то: проверка квалификации и проведение квалификационных экзаменов. То, что власти этого не сделали, несмотря на решение Суда Европейских сообществ, привело к тупиковой ситуации. Мог бы быть запущен контрольный механизм, установленный государствами, входящими в Европейское Сообщество, применительно к вопросу выполнения директив, относящихся к регулированию адвокатской практики. Если бы это было сделано, то удалось бы установить, либо что заявители более не настаивали на своей просьбе, либо что государство отказалось применять закон, что позволило бы сделать вывод, что нарушения статьи 6 не было или что оно имело место. Задержка со стороны властей в выполнении ими своих управленческих обязанностей по реализации права Европейского Сообщества могла бы в определенной степени быть приравнена к отказу в доступе к правосудию или к нежеланию принять судебное решение, что представляло бы собой, если бы это случилось, нарушение статьи 6. В этом смысле в сложившейся ситуации не было необходимости в том выводе, который был сделан в судебном решении.
Особое мнение судьи Вальтикоса
Конечно, по настоящему делу можно сделать множество критических замечаний в адрес греческого законодательства, административных и правительственных органов, а также судов Греции. Однако следует принять во внимание фактор времени, недавно принятые меры и поведение заявителей.
Бесспорно, что законодательство не было приведено в соответствие с правовым порядком Европейских сообществ или же, во всяком случае, с этим случилась длительная задержка. Кроме того - и это было отнюдь не первое дело такого рода - прошел длительный период, прежде чем заявители получили какой бы то ни было ответ от Министерства образования. И когда, более чем десять лет спустя после их первоначального обращения, президентский Декрет N 211/1994, опубликованный 10 августа 1994 г., предоставил наконец гражданам государств - членов Европейского Сообщества право создавать частные школы в Греции, это было сделано при условии, что те, у кого нет греческого свидетельства о среднем образовании, должны будут сдать экзамен по греческому языку и истории. Совсем нетрудно понять, почему существует потребность обеспечить адекватное знание греческого языка у заинтересованных лиц, однако вызывает удивление, почему знание греческой истории должно быть необходимым для тех, кто хочет преподавать иностранные языки, и данное требование, конечно, открыто для критики.
Однако проблема не в этом. Учитывая, как обстоит дело сейчас, вопрос стоит гораздо проще. Заявители направили жалобу, которая, без сомнения, первоначально была хорошо обоснована. После предположительно чрезмерной задержки Правительство привело греческое законодательство в соответствие с европейским правом - по крайней мере в его большей части - и нарушение было исправлено, хотя, я повторяю, и с запозданием. Заявителей затем дважды просили сдать экзамены (см. п. 22, подп. 3 решения), что в целом можно рассматривать как вполне разумное условие. Они этого не сделали и, по-видимому, отказались от своего заявления о получении разрешения на открытие школы, предпочитая перспективу получения внушительной компенсации рискованной ставке на результат подобного экзамена. Основная роль настоящего Суда состоит в том, чтобы обеспечить применение положений Конвенции и побудить Договаривающиеся Государства применять их. Она не в том, чтобы осудить прошлые нарушения, для исправления которых были предоставлены соответствующие правовые средства. На момент вынесения настоящего судебного решения очевидно, во-первых, что оспариваемое законодательство в целом было приведено в соответствие с Конвенцией, а во-вторых, что заявители более не преследуют цели открытия школы. Вызывает сожаление, что эта важная информация не была приведена в 45 пункте судебного решения.
В любом случае после принятия Правительством - предположительно с опозданием - данных мер нельзя сказать, что нарушение Конвенции имеет место в настоящее время, что, по-видимому, следует из решения Суда.
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)
Дело Бурдов (Burdov) против России
(Жалоба N 59498/00).
(Постановление Суда по существу и в отношениии справедливой компенсации)
(Страсбург, 7 мая 2002 г.)
В деле "Бурдов против России" Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
Х.Розакиса, Председателя Палаты Суда,
Ф.Тюлькенс,
П.Лоренсена,
Н.Ваич,
Э.Левитса,
А.Ковлера,
В.Загребельского, судей,
с участием Э.Фриберга, секретаря Секции Суда,
заседая 18 апреля 2002 года за закрытыми дверями, вынес в тот же день следующее Постановление:
Процедура
1. Дело было инициировано жалобой (N 59498/00) против Российской Федерации, поданной в Суд в соответствии со Статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Анатолием Тихоновичем Бурдовым (далее - заявитель) 20 марта 2000 г.
2. Интересы заявителя, которому по решению Суда компенсированы расходы по оказанию юридической помощи, представлял в Суде Н.А.Кравцов, адвокат, практикующий в г. Ростов-на-Дону. Власти Российской Федерации были представлены в Суде Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А.Лаптевым.
3. Заявитель утверждал, в частности, что неисполнение вступивших в законную силу решений суда, вынесенных в его пользу, является нарушением Конвенции.
4. Жалоба была передана в Первую секцию Суда (пункт 1 Правила 52 Регламента Суда). Палата в составе указанной Секции, рассматривавшая данное дело (пункт 1 Статьи 27 Конвенции), была сформирована в соответствии с пунктом 1 Правила 26 Регламента Суда.
5. Своим решением от 21 июня 2001 г. Суд объявил жалобу частично приемлемой.
6. Заявителем и властями Российской Федерации были представлены дополнительные доказательства (пункт 1 Правила 59 Регламента Суда). После консультаций со сторонами Суд принял решение не проводить слушаний по существу делу (пункт 2 Правила 59 Регламента Суда).
Факты
I. Обстоятельства дела
7. 1 октября 1986 г. заявитель был мобилизован военными властями для ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Заявитель принимал участие в операции до 11 января 1987 г. и, как результат, пострадал от чрезмерной дозы радиоактивного излучения.
8. В 1991 году, согласно экспертному заключению, которое установило причинную связь между ухудшившимся здоровьем заявителя и его участием в чернобыльских событиях, заявителю была назначена компенсация.
9. В 1997 году заявитель подал иск к Управлению социальной защиты населения по г. Шахты, поскольку указанная компенсация не была выплачена. 3 марта 1997 г. Шахтинский городской суд вынес решение в пользу заявителя. Суд постановил выплатить заявителю компенсацию в размере 23786567 руб.*, а также пеню за имевшую место задержку выплаты компенсации.
10. 9 апреля 1999 г. Службой судебных приставов г. Шахты было возбуждено исполнительное производство по взысканию пени в соответствии с решением суда от 3 марта 1997 г.
11. В 1999 году заявитель подал иск к Управлению социальной защиты населения по г. Шахты, оспаривая законность снижения ежемесячного размера выплачиваемой компенсации и требуя взыскать невыплаченную компенсацию. 21 мая 1999 г. Шахтинский городской суд восстановил первоначально установленный размер компенсации и постановил, что Управление социальной защиты населения по г. Шахты должно выплачивать заявителю ежемесячно 3011 руб. 36 коп. с последующей индексацией. Кроме того, суд постановил выплатить заявителю задолженность по компенсации в размере 8752 руб. 65 коп.
12. 30 августа 1999 г. Службой судебных приставов г. Шахты было возбуждено исполнительное производство в соответствии с исполнительным листом от 21 мая 1999 г.
13. 16 сентября 1999 г. Служба судебных приставов г. Шахты уведомила заявителя о том, что несмотря на то, что исполнительное производство по решению суда от 3 марта 1997 г. продолжалось, выплатить указанные суммы заявителю не представлялось возможным в связи с отсутствием средств у Управления социальной защиты по г. Шахты.
14. 7 октября 1999 г. Главное управление юстиции Ростовской области уведомило заявителя о том, что и первое, и второе решения суда не могут быть исполнены в связи с недостатком средств у ответчика.
15. В связи с жалобой заявителя на неисполнение решений суда 12 ноября 1999 г. прокурор г. Шахты проинформировал заявителя, что Служба судебных приставов г. Шахты следовала установленному порядку исполнения решений суда, но натолкнулась на отсутствие должного финансирования ответчика.
16. 22 декабря 1999 г. Главное управление юстиции Ростовской области проинформировало заявителя о том, что средства для выплаты компенсации за последствия участия в работах по ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС были уже выделены из федерального бюджета и что выплата будет сделана после получения средств, перечисленных из Министерства финансов Российской Федерации.
17. 26 января 2000 г. Прокуратура Ростовской области проинформировала заявителя, что вину за неисполнение решений суда нельзя возлагать на Службу судебных приставов г. Шахты и что задолженность будет погашена, как только соответствующие средства поступят из федерального бюджета.
18. 22 марта 2000 г. Главное управление юстиции Ростовской области проинформировало заявителя о том, что компенсация пострадавшим от аварии на Чернобыльской АЭС будет финансироваться из федерального бюджета.
19. 11 апреля 2000 г. Служба судебных приставов г. Шахты уведомила заявителя о невозможности исполнить вынесенные в его пользу решения суда в связи с недостаточным финансированием Министерства труда и социального развития Ростовской области.
20. 16 мая 2000 г. прокурор г. Шахты уведомил заявителя о том, что хотя Управление социальной защиты населения по г. Шахты и произвело перерасчет сумм компенсации в соответствии с решением суда от 21 мая 1999 г., соответствующие выплаты не были сделаны в связи с отсутствием финансирования.
21. 9 марта 2000 г. Шахтинский городской суд распорядился проиндексировать сумму пени, назначенной решением суда от 3 марта 1997 г., которая так и не была выплачена заявителю. Был выписан дополнительный исполнительный лист на сумму 44 095 руб. 37 коп.
22. В соответствии с решением Министерства финансов Российской Федерации Управление социальной защиты населения по г. Шахты 5 марта 2001 г. выплатило заявителю задолженность в размере 113 040 рублей 48 копеек.
23. В соответствии с информацией, предоставленной Управлением социальной защиты населения по г. Шахты 11 февраля 2002 г., ежемесячная компенсация, причитающаяся заявителю в период с апреля 2001 г. по июнь 2002 г., была установлена в размере 2 500 руб.
II. Соответствующие внутригосударственные правовые нормы
24. Статья 9 Федерального закона "Об исполнительном производстве" от 1 июля 1997 г. предусматривает, что в постановлении судебного пристава о возбуждении исполнительного производства должен быть установлен срок для добровольного исполнения ответчиком содержащихся в исполнительном листе требований. Такой срок не может превышать 5 дней. Судебный пристав также обязан уведомить ответчика, что, в случае неисполнения содержащихся в исполнительном листе требований в указанный срок, последует принудительное исполнение.
25. В соответствии со статьей 13 указанного Федерального закона исполнительное производство должно быть завершено в двухмесячный срок с момента получения судебным приставом исполнительного листа.
Право
26. Заявитель утверждал, что существенные и необоснованные задержки исполнения вступивших в законную силу решений суда нарушили его права, закрепленные в Конвенции. Суд изучил жалобу заявителя на предмет возможного нарушения пункта 1 Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
I. Статус жертвы
27. Согласно утверждениям властей Российской Федерации, заявитель перестал считаться жертвой предполагаемого нарушения Конвенции в связи с тем, что 5 марта 2001 г. ему была выплачена задолженность. Власти утверждали, что поскольку требования заявителя были полностью удовлетворены, причиненный ему неисполнением судебного решения ущерб его финансовым интересам был полностью возмещен.
Власти также утверждали, что выплаченная 5 марта 2001 г. сумма размером 113040 руб. 38 коп. должна рассматриваться как включающая в себя компенсацию за задержки исполнения судебных решений, так как основная сумма задолженности составляла только 45158 руб. 44 коп., тогда как оставшаяся сумма включала в себя пени за задержанную выплату причитающегося заявителю и индексацию.
Наконец, власти государства-ответчика утверждали, что заявитель был вправе по собственному волеизъявлению обратиться в суд с иском о возмещении морального вреда, причиненного в результате неисполнения судебных решений.
28. Заявитель не согласился с приведенными властями Российской Федерации доводами. Как он утверждает, назначенная национальными судами пеня за задержку выплаты причитавшейся ему ежемесячной суммы была значительно ниже положенной ему и, учитывая, что полученная 5 марта 2001 г. сумма в 113040 руб. 38 коп. была назначена с учетом судебных решений 1997, 1999 и 2000 годов, очевидно, что она не могла включать в себя какую-либо компенсацию за имевшее место неисполнение судебных решений в период с 9 марта 2000 г. (дата последнего судебного решения) по 5 марта 2001 г. Кроме того, судебное решение от 21 мая 1999 г. по-прежнему игнорировалось и ежемесячные выплаты заявителю были по-прежнему ниже, положенных ему.
29. В соответствии со Статьей 34 Конвенции:
"Суд может принимать жалобы от любого физического лица ... которое утверждает, что явилось жертвой нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней...".
30. Суд вновь напоминает, что обязанность устранять любое предполагаемое нарушение Конвенции лежит в первую очередь на национальных властях. В этой связи, вопрос о том, может ли заявитель утверждать, что является жертвой возможного нарушения Конвенции является существенным на всех стадиях производства по делу в соответствии с Конвенцией (см. Решение Европейской Комиссии по делу "Е. против Австрии" (E. v. Austria) от 13 мая 1987 г., жалоба N 10668/83, Decisions and Reports (DR) 52, p. 177).
31. Суд также напоминает, что решение или мера, принимаемые в пользу заявителя, в принципе не являются достаточными для того, чтобы лишать его статуса "жертвы", пока национальные власти не признают, прямо или по сути, факт нарушения Конвенции и не предоставят соответствующую компенсацию (см. Постановление Европейского Суда по делу "Амюур против Франции" (Amuur v. France) от 25 июня 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-III, p. 846, § 36 и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Далбан против Румынии" (Dalban v. Romaniа), жалоба N 28114/95, ECHR 1999-VI, § 44).
Обращаясь к фактам по данному делу, возможно, что заявителю в настоящее время выплачена причитающаяся задолженность в соответствии с решениями национальных судов. Как бы то ни было, выплата, осуществленная лишь после того, как данная жалоба была коммуницирована властям, не является каким-либо признанием с их стороны возможных нарушений. Равно как таковая выплата адекватно не возместила вред, причиненный заявителю.
32. Учитывая данные обстоятельства, Суд полагает, что заявитель все еще может утверждать, что он является жертвой нарушения пункта 1 Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
II. Пункт 1 статьи 6 Конвенции
33. Пункт 1 Статьи 6 Конвенции, насколько это относится к настоящему делу, предусматривает:
"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях ... имеет право на справедливое ... разбирательство дела ... судом ...".
34. Суд вновь напоминает, что пункт 1 Статьи 6 Конвенции закрепляет за каждым право обращаться в суд в случае любого спора о его гражданских правах и обязанностях; таким образом она заключает в себе "право на суд", одним из аспектов которого является право на доступ к правосудию, представляющее собой право возбуждать исковое производство в судах по вопросам гражданско-правового характера. Однако, такое право было бы иллюзорным, если бы правовая система государства-участника Европейской Конвенции допускала, чтобы судебное решение, вступившее в законную силу и обязательное к исполнению, оставалось бы недействующим в отношении одной стороны в ущерб ее интересам. Немыслимо, что пункт 1 Статьи 6 Конвенции, детально описывая процессуальные гарантии сторон - справедливое, публичное и проводимое в разумный срок разбирательство - не предусматривал бы защиты процесса исполнения судебных решений; толкование Статьи 6 Конвенции исключительно в рамках обеспечения лишь права на обращение в суд и порядка судебного разбирательства вероятней всего привело бы к ситуациям, несовместимым с принципом верховенства права, который государства-участники Европейской Конвенции обязались соблюдать, подписав Конвенцию. Исполнение судебного решения, принятого любым судом, должно, таким образом, рассматриваться как составляющая "судебного разбирательства" по смыслу Статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хорнсби против Греции" (Hornsby v. Greece) от 19 марта 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-II, p.510, 40).
35. Орган государства-ответчика не волен ссылаться на недостаточное финансирование в оправдание неуплаты долга, установленного решением суда. Предполагается, что та или иная задержка исполнения судебного решения при определенных обстоятельствах может быть оправдана. Однако, задержка не может быть такой, что нарушала бы саму суть права, гарантируемого пунктом 1 Статьи 6 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Иммобилиаре Саффи" против Италии" ("Immobiliare Saffi" v. Italy), жалоба N 22774/93, § 74, ECHR 1999-V). Что касается настоящего дела, то финансовые трудности, испытываемые властями государства-ответчика, не должны были препятствовать заявителю получить причитающееся ему в результате выигрыша судебного дела о возмещении вреда, причиненного здоровью в результате чрезвычайных работ по ликвидации аварии.
36. Суд отмечает, что решения Шахтинского городского суда от 3 марта 1997 г., 21 мая 1999 г. и 9 марта 2000 г. оставались неисполненными полностью или частично по крайней мере вплоть до 5 марта 2001 г., когда Министерство финансов Российской Федерации приняло решение полностью погасить задолженность заявителю. Суд также отмечает, что эта последняя выплата по задолженности имела место только после того, как данная жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.
37. Не принимая на протяжении нескольких лет необходимые меры по исполнению вступивших в законную силу судебных решений по данному делу, власти Российской Федерации лишили положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции какого-либо полезного смысла.
38. Соответственно нарушение указанной Статьи Конвенции имело место.
III. Статья 1 протокола N 1 к Конвенции
39. Из статьи 1 Протокола N 1 следует:
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".
40. Суд вновь напоминает, что "требование" может пониматься как "собственность" по смыслу Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в случае, если в достаточной мере установлено, что оно может быть юридически реализовано (см. Постановление Европейского Суда по делу "Нефтеперегонные заводы "Стран" и Стратис Андреадис против Греции" (Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece) от 9 декабря 1994 г., Series A, N 301-B, p.84, § 59).
Решения Шахтинского городского суда от 3 марта 1997 г., 21 мая 1999 г. и 9 марта 2000 г. обеспечили заявителя требованиями, которые могут быть юридически реализованы, а не просто общим правом на получение помощи со стороны государства. Решения вступили в законную силу, не будучи обжалованными в обычном порядке, и было возбуждено исполнительное производство. Следовательно, невозможность для заявителя добиться исполнения указанных судебных решений, по крайней мере до 5 марта 2001 г., является нарушением его права на уважение своей собственности, как оно изложено в первом предложении первого абзаца Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
41. Не исполнив решения Шахтинского городского суда, власти государства-ответчика лишили заявителя возможности взыскать денежные средства, которые он разумно рассчитывал получить. Власти государства-ответчика не выдвинули никаких оснований для такого вмешательства в реализацию права заявителя; при этом Суд полагает, что нехватка средств не может служить тому оправданием (см. mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Амбруози против Италии" (Ambruosi v. Italy) от 19 октября 2000 г., жалоба N 31227/96, §§ 28-34).
42. В итоге в данном случае имело место также нарушение Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
IV. Применение статьи 41 Конвенции
43. Статья 41 Конвенции предусматривает, что:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
А. Ущерб
44. Суд обращает внимание на то, что в соответствии с Правилом 60 Регламента Суда любое требование о выплате справедливой компенсации представляется в подробном перечне по пунктам с приложением соответствующих подтверждающих документов или квитанций, "в противном случае Палата вправе отказать в удовлетворении требования полностью или частично".
45. Что касается данного дела, то 26 июня 2001 г., после того как жалоба была признана частично приемлемой, заявителю было предложено представить в Секретариат Суда свои требования в отношении выплаты справедливой компенсации. Заявитель не представил никаких подобных требований. В своей первоначальной жалобе, однако, заявитель требовал возместить ему моральный ущерб в размере 300000 долларов США.
46. Власти хотя и ссылались на эту жалобу, не представили в этой связи никаких конкретных замечаний по поводу этих требований.
47. Суд придерживается мнения, что заявителю был причинен некоторый моральный ущерб в результате выявленных нарушений, который не может быть установлен путем простого признания Судом факта нарушения. Однако требуемая сумма представляется чрезмерной. Производя оценку на справедливой основе, руководствуясь при этом Статьей 41 Конвенции, Суд присуждает заявителю денежную компенсацию в размере 3000 евро.
В. Процентная ставка по просроченному долгу
48. В соответствии с предоставленной Суду информацией установленный уровень процентной ставки, действующий в России на день принятия данного постановления, составляет 23% годовых.
На основании вышеизложенного Суд единогласно
1. Постановил, что заявитель может утверждать, что он является "жертвой" по смыслу Статьи 34 Конвенции;
2. Постановил, что имело место нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции;
3. Постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;
4. Постановил:
(а) что государство-ответчик обязано выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления постановления в законную силу - в соответствии с пунктом 2 Статьи 44 Конвенции - 3000 евро (три тысячи евро) в качестве компенсации морального ущерба в пересчете на национальную валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день вынесения постановления, а также уплатить необходимые налоги;
(b) что простые проценты по годовой ставке в 23% начисляются на эту сумму по истечении вышеупомянутого трехмесячного срока до момента фактической уплаты.
Совершено на английском языке, письменные уведомления направлены 7 мая 2002 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.
Секретарь Секции Суда Эрик Фриберг
Председатель Палаты Суда Христос Розакис
перевели: Ю.Берестнев
А.Ковтун
_____________________________
* Сумма указана без учета деноминации, произведенной в 1998 году. В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 4 августа 1997 г. "Об изменении нарицательной стоимости российских денежных знаков и масштаба цен" с 1 января 1998 г. одна тысяча "старых" рублей эквивалентна одному "новому" рублю.
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Дело Вассерман против России, Жалоба (№ 15021/02), 18 ноября 2004 г.

Европейский суд по правам человека
Первая Секция

Дело Вассерман против России

Жалоба (№ 15021/02)

Постановление

Страсбург

18 ноября 2004

Вступило в законную силу 18 февраля 2005

В деле Вассерман против России,

Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
C.L. ROZAKIS, Председатель
N. VAJIC,
S. BOTOUCHAROVA,
A. KOVLER,
V. ZAGREBELSKY,
E. STEINER,
K. HAJIYEV, Судьи
и S. NIELSEN, Секретарь Секции Суда

Обсудив за закрытыми дверями 28 октября 2004,
Вынес, принятое в тот же день, следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой (№ 15021/02) против Российской Федерации, поданной в суд согласно статьи 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ("Конвенция") гражданином России и Израиля Кимом Вассерман ("заявитель").
2. Российское государство ("Правительство") в Суде представлял П. Лаптев - Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.
3. Заявитель жаловался на нарушение Статьи 6 § 1 и Статьи 1 Протокола № 1 в том, что Государство-ответчик не исполняло вступившее в силу решение суда, вынесенное в его пользу.
4. Жалоба была распределена в Первую Секцию Суда (Правило 52 § 1 Регламента). Состав Секции, который рассматривал дело (Статья 27 § 1 Конвенции), был составлен как предусмотрено в Правиле 26 §1.
5. Решением от 25 марта 2004 Суд объявил жалобу частично приемлемой.
6. Заявитель и Правительство представило свои возражения по существу жалобы (Правило 59 §1).

Факты

I. Обстоятельства дела
7. Заявитель, 1926 г.р., проживает в Ашдоде, Израиль.
8. 9 января 1998 заявитель приехал в Россию, чтобы посетить могилу своего близкого родственника. Он имел при себе 1600 американских
долларов, которые он не указал в таможенной декларации.
9. В тот же день Сочинская таможня признала заявителя виновным в контрабанде иностранной валюты и наложила на него штраф в размере, равным ввезенной контрабандой денежной суммы. Деньги, которые заявитель имел при себе, были изъяты в качестве штрафа. Заявитель пожаловался в вышестоящую таможенную инстанцию, а также подал иск в суд.
10. 30 июля 1999 Хостинский районной суд г. Сочи вынес решение. Суд отменил постановление таможни от 9 января 1998 и обязал казначейство Российской Федерации вернуть заявителю 1600 долларов США "в форме их эквивалента в российских рублях, то есть, 38752 руб.". Суд отклонил требование заявителя о компенсации морального вреда ввиду отсутствия оснований по российскому закону.
11. 9 сентября 1999 Краснодарский краевой суд оставил без изменения решение районного суда от 30 июля 1999 по кассационной жалобе таможни.
12. 29 декабря 1999 и 14 января 2000 заявитель обратился письменно к Премьер-министру Российской Федерации и Министру иностранных дел Российской Федерации с ходатайством о выплате ему присужденной суммы в американских долларах, а не в российских рублях. Он утверждал, что он гражданин Израиля, и не сможет получить российские рубли на свой банковский счет в Израиле.
13. 13 марта 2000 Отделение федерального казначейства по г. Сочи уведомило заявителя, что присужденные ему денежные средства поступили, но, ввиду невозможности перевести их в банк заявителя в Израиле, оно депонировало денежные средства на счет в Центральном отделении Сберегательного банка Российской Федерации г. Сочи, открытый на имя заявителя.
14. В ответ на письмо заявителя, адресованное Президенту Путину, 26 апреля 2000 Министерство финансов Российской Федерации проинформировало заявителя, что 31 марта 2000 оно разрешило Отделению Федерального Казначейства по г. Сочи конвертировать присужденную сумму в американские доллары.
15. В не установленный день заявитель обратился в суд за разъяснением резолютивной части решения суда от 30 июля 1999 и об изменении способа исполнения судебного решения. Он просил суд обязать Федеральное Казначейство перевести телеграфом 1600 американских долларов на его счет в Израиле.
16. 23 ноября 2000 Хостинский районный суд Сочи отказал в удовлетворении заявления заявителя ввиду того, что российский рубль является единственным законным платежным средством в Российской Федерации. Это решение было отменено по жалобе заявителя Краснодарским краевым судом.
17. 15 февраля 2001 Хостинский районный суд г. Сочи удовлетворил ходатайство заявителя. Суд изменил резолютивную часть решения суда от 30 июля 1999 и обязал Федеральное Казначейство Российской Федерации перевести 1600 долларов США на банковский счет заявителя в Израиле.
18. Решение суда от 15 февраля 2001 не обжаловалось и вступило в силу 1 марта 2001.
19. 10 апреля 2001 Хостинский районный суд г. Сочи оформил исполнительный лист и направил его в Службу судебных приставов в Москву.
20. 19 июня 2001 исполнительный лист был получен 2-ым межрайонным отделом службы судебных приставов по ЦАО г. Москвы, которое имело территориальную юрисдикцию по месту нахождения федерального казначейства. Заявителя уведомили по телефону относительно получения исполнительного листа.
21. 14 и 20 января и 20 февраля 2002 заявитель жаловался Главному судебному приставу РФ о неисполнении решения суда.
22. 28 февраля 2002 одна из жалоб заявителя была направлена в Главное Управление Министерства юстиции РФ для "принятия мер по исполнению решения суда".
23. 7 февраля 2003 заявитель обратился с жалобой к Председателю Замоскворецкого районного суда г. Москвы о неисполнении решения суда от 30 июля 1999.
24. 12 мая 2003 заявитель подал гражданский иск на 2-ой межрайонный отдел службы судебных приставов по ЦАО г. Москвы, требуя исполнения решения суда, инфляционных процентов и убытков.
25. 31 июля 2003 заместитель руководителя 2-ого межрайонного отдела службы судебных приставов г. Москвы ответил по жалобе заявителя. Он отрицал, что его служба получала какие-либо документы от заявителя в период с 2000 по 2003.
26. Письмом от 6 января 2004 заместитель Главного судебного пристава Москвы сообщил суду, что Московская служба судебных приставов получила исполнительный лист 19 июня 2001 и немедленно переслала его во 2-й межрайонный отдел. 30 октября 2001 2-й межрайонный отдел переслал его в службу судебных приставов г. Сочи, и с этого времени Московская служба судебных приставов не располагает информацией о местонахождении документа.
27. 26 апреля 2004 заседание было перенесено на 31 мая 2004 ввиду неявки адвоката заявителя.
28. 1 июня 2004 суд удовлетворил ходатайство заявителя, чтобы привлечь Министерство финансов в качестве соответчика, и перенес заседание на 10 июня 2004.
29. 10 июня 2004 суд получил письмо от г-жи Жениной, адвоката заявителя, сообщающей, что заявитель аннулировал ее доверенность. Суд перенес заседание на 12 июля 2004, и запросил заявителя подтвердить аннулирование доверенности адвоката.
30. 12 июля 2004 судебное заседание было перенесено на 25 августа 2004 ввиду неявки сторон.
31. Оказывается, что судебное разбирательство все еще продолжается, а решение суда от 30 июля 1999, уточненное 15 февраля 2001, все еще не исполнено.


Закон

Предполагаемое нарушение статьи 6 § 1 Конвенции


32 Заявитель жаловался, что продолжающееся неисполнение решения суда от 30 июля 1999, нарушило его "право на суд", гарантированное в Статье 6 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях … имеет право на справедливое … разбирательство дела … судом..."

33. Правительство утверждает, что исполнительный лист, оформленный на основании решения суда от 15 февраля 2001, был утерян при передаче его из одной службы судебных приставов другой. В настоящее время лица, ответственные за его исчезновение, "уволены с государственной службы". 17 февраля 2004 служба судебных приставов Краснодарского края получила дубликат исполнительного листа и переслала его в Министерство финансов в Москву. 21 июня 2004 юридический отдел Министерства финансов одобрил перевод 1600 долларов США на счет заявителя, определенный в решении суда от 15 февраля 2001. Правительство утверждает, что решение суда будет исполнено "в ближайшее время". Оно также отмечает, что судопроизводство относительно процентной ставки и судебных издержек все еще рассматривается Замоскворецким районным судом Москвы и заявитель все еще может получить удовлетворение на внутреннем уровне.
34. Заявитель обращает внимание на признание Правительством, что касается утраты исполнительного листа, ввиду небрежности российских государственных чиновников. Он сообщает, что у него невелика надежда на успех судопроизводства во внутренних судах, поскольку судья назначил первое заседание только после того, как он известил судью о решении Европейского Суда о приемлемости его дела. Кроме того, несмотря на утверждение Правительства о ближайшем переводе денег, решение суда все еще не исполнено.
35. Суд повторяет, что Статья 6 § 1 Конвенции закрепляет за каждым право обращаться в суд в случае любого спора о его гражданских правах и обязанностях; таким образом она заключает в себе "право на суд", одним из аспектов которого является право на доступ к правосудию, представляющее собой право возбуждать исковое производство в судах по вопросам гражданско-правового характера. Однако, такое право было бы иллюзорным, если бы правовая система государства - участника Европейской Конвенции допускала, чтобы судебное решение, вступившее в законную силу и обязательное к исполнению, оставалось бы недействующим в отношении одной стороны в ущерб ее интересам. Было бы немыслимо, что Статья 6 § 1 Конвенции, детально описывая процессуальные гарантии сторон - справедливое, публичное и проводимое в разумный срок разбирательство - не предусматривала бы защиты процесса исполнения судебных решений; толкование Статьи 6 Конвенции исключительно в рамках обеспечения лишь права на обращение в суд и порядка судебного разбирательства вероятней всего привело бы к ситуациям, несовместимым с принципом верховенства права, который государства - участники Европейской Конвенции обязались соблюдать, подписав Конвенцию. Исполнение судебного решения, принятого любым судом, должно, таким образом, рассматриваться как составляющая "судебного разбирательства" по смыслу Статьи 6 Конвенции (смотри Burdov v. Russia, № 59498/00, § 34, ECHR 2002-III; Hornsby v. Greece , постановление от 19 марта 1997, Сборник Постановлений и Решений 1997-II, стр. 510, § 40).
36. Применительно к данному делу Суд отмечает, что решение суда от 30 июля 1999, которым заявителю должно быть возмещено в российских рублях за незаконно изъятые доллары США, вступило в силу 9 сентября 1999. 13 марта 2000 сумма, присужденная в российских рублях, была в полном объеме перечислена на депозитный счет в Сочи. Суд считает, что вклад может считаться как подходящее исполнение решения суда от 30 июля 1999, так как оно предусматривало выплату только в рублях, и оно не определяло, что заявитель должен получить их в Израиле, а не в России. Более того, задержка в шесть месяцев и 4 дня не может быть такой, чтобы нарушать саму суть права, гарантируемого Статьей 6 § 1 Конвенции (смотри Burdov v. Russia, приведено выше, § 35; Grishchenko v. Russia (реш.), № 75907/01, 8 июля 2004).
37. Суд далее отмечает, что в результате успешного судебного дела, 15 февраля 2001 заявитель добился решения суда, исправляющее решение суда от 30 июля 1999. Оно имело отношение к изменению способа исполнения и типу валюты по решению суда от 30 июля 1999, не влияя, однако, на размер присужденного. 1 марта 2001 решение суда вступило в силу и стало обязательным для исполнения; требовалось, чтобы присужденное была конвертировано в доллары США и зачислено на банковский счет заявителя в Израиле, указанного в тексте решения суда. Заявителю был выдан исполнительный лист, который он подал, вместе со всеми необходимыми документами, в службу судебных приставов в Москве.
38. Суд отмечает признание Правительством того, что исполнительный лист был утерян в процессе его передачи из Московской службы судебных приставов в Сочинскую. Тем не менее, объективные трудности, испытываемые Государственной службой судебных приставов, не могут служить оправданием не исполнения долга по решению суда. Правительство-ответчик не предоставило какого-либо объяснение по поводу того, почему жалобы заявителя о неисполнении решения суда не побудили органы власти расследовать дело и обеспечить успешное завершение исполнительного производства.
39. Годами не предпринимая необходимых мер для исполнения вступившего в силу решения суда по данному делу, российские органы власти нарушили весь полезный эффект гарантии Статьи 6 § 1.
40. Соответственно, было нарушение Статьи 6 § 1 Конвенции.


II. Предполагаемое нарушение Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции


41 Заявитель жаловался, что невыплата долга по решению суда, нарушила его право собственности по Статье 1 Протокола № 1, которая гласит следующее:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества, иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов."

42. Суд повторяет, что "исковое требование" может пониматься как "собственность" по смыслу Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции в случае, если в достаточной мере установлено, что оно может быть исполнено (смотри Burdov v. Russia, приведено выше, § 40; Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece , постановление от 9 декабря 1994, Серии A № 301-B, стр. 84, § 59).
43. Суд повторяет, что по решению суда от 30 июля 1999 в своей первоначальной формулировке, Государство исполнило свою обязанность исполнить его достаточно быстрым и требуемым способом (смотри §36 выше).


Суд считает, что решение суда от 15 февраля 2001, обеспечившее заявителя другим, вступившим в силу исковым требованием, в частности, чтобы перевести сумму 1600 долларов США на его банковский счет в Израиле. Но заявитель не получил от Государства долг по решению суда, после того как только вступило в силу, и даже в пределах предельного срока, установленного внутренним законом. Исполнительное производство было возбуждено и впоследствии было заброшено из-за утери исполнительного листа в аппарате службы судебных приставов. Суд считает, что невозможность для заявителя добиться исполнения этого решения суда, является нарушением его права на уважение его собственности, как установлено в первом предложении первого абзаца Статьи 1 Протокола № 1.
44. Не исполняя решение суда от 15 февраля 2001, национальные органы власти препятствовали заявителю получить возмещение незаконно изъятой суммы денег, в соответствии со способом исполнения, установленный этим решением суда. Правительство не предоставило какого-либо правдоподобного объяснения этому нарушению, и Суд считает, что несогласованность между двумя службами судебных приставов не может оправдать такую задержку.
45. Из этого следует, что было также нарушение Статьи 1 Протокола № 1.

III. Применение Статьи 41 Конвенции

46. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне."

A. Ущерб

47. Заявитель требовал 2362,70 долларов США, что касается материального ущерба, из которых 1600 долларов представляют основную сумму, присужденную и невыплаченную заявителю, а разница представляет процентную ставку, выплачиваемую по умолчанию Израиле в размере 6% за период с 7 января 1998 по 7 июля 2004. Заявитель требовал 100000 долларов США, в качестве морального вреда, который он понес в результате неисполнения властями решения суда.
48. Правительство считает, что набежавшую процентную ставку нужно исчислять от даты, когда решение Хостинского районного суда г. Сочи от 30 июля 1999 вступило в силу. Оно указывает, что заявитель не предоставил каких либо документов в поддержку своего утверждения, что процентная ставка в Израиле по умолчанию равна 6%. Что касается морального вреда, оно сообщает, что само по себе установление факта нарушения является по своей сути достаточно справедливой компенсацией за моральный вред, понесенный заявителем.
49. Суд отклоняет требование о материальном ущербе, поскольку оно имеет отношение к основной сумме, поскольку обязательство Правительства исполнить решение суда, о котором идет речь, пока не ликвидировано и заявитель все еще имеет право восстановить эту сумму по внутреннему исполнительному производству. Что касается своих выводов в пунктах 36 и 43 выше, Суд считает, что процентная ставка должна оплачиваться со дня вступления в силу решения суда от 15 февраля 2001, исправляющее решение суда 30 июля 1999, то есть с 1 марта 2001. Поскольку Правительство не предложило другую процентную ставку, то для исчисления будет использована ставка, указанная заявителем. Из этого следует, что процентная ставка за период с 1 марта 2001 по 7 июля 2004 равна 356,57 долларов США. Соответственно, Суд присуждает заявителю 300 евро, что касается материального ущерба, плюс любой налог, который может быть начислен.
50. Суд также соглашается с тем, что заявитель пострадал ввиду неисполнения органами власти решения суда, вынесенного в его пользу. Однако, сумма, предъявленная в качестве морального вреда, является чрезмерной. Суд принимает во внимание сумму, присужденную в деле Burdov v. Russia, (приведено выше, § 47), природа присужденного, то есть возмещение незаконно изъятых денег, сумма фигурирующая в данном деле, период неактивности властей, и то, что решение еще не исполнено. Делая оценку на справедливой основе, Суд присуждает заявителю 3600 евро в качестве морального вреда, плюс любой налог, который может быть начислен.

B. Судебные расходы и издержки

51. Заявитель также требовал 29807 долларов США за судебные расходы и издержки. Которые включают: 1142 долл.США на затраты поездок, понесенные в связи с судопроизводством во внутренних судах, 465 долл.США за проживание в России во время судебного разбирательства, 593 долл.США за телефонные звонки различным исполнительным властям, 3000 долл.США за юридические гонорары, уплаченные г-ну Дубинину за составление проекта искового заявления и других юридических документов, 1455 долл.США за приобретение и эксплуатацию компьютера, принтера, факса и калькулятора, 585 долл.США на канцелярские принадлежности, 440 долл.США за почтовые затраты, 4588 долл.США за юридические консультации и компьютерное обучение, 17550 долл.США за помощь его жены (юридическую и иную) и ее предполагаемый убыток дохода за прошедшие шесть лет, и, наконец, 29 долл.США за удостоверение доверенности для г-жи Жениной, его прежнего представителя в Суде.
52. Правительство не согласно с требованием заявителя относительно возмещения по сумме офисного оборудования и оплаты за помощь, предоставленную женой заявителя, как не имеющая отношения к существу жалобы. Оно отмечает, что жена заявителя не была его представителем ни во внутренних судах, ни в Страсбурге и стоимость за ее обучение не может быть возмещена. Оно допускает, тем не менее, что Суд может принять во внимание амортизацию стоимости офисного оборудования на период рассмотрения дела во внутренних судах и в Страсбурге. Правительство указывает, что много документов в поддержку требования заявителя было подано на еврейском языке, без перевода на какой либо официальный язык Суда, и, следовательно, они "не могут быть приняты во внимание". Оно, наконец, утверждало, что требования заявителя о судебных расходах и издержках, в любом случае, явно необоснованны, чрезмерны и неразумны.
53. Согласно прецедентному праву Суда, заявитель имеет право на возмещение издержек и затрат настолько, насколько они доказаны, что они действительно и обязательно были понесены и были разумными в этой величине. Суд далее отмечает, что Суд только может принять во внимание вышеуказанные требования постольку, поскольку они имеют отношение к попыткам заявителя добиться исполнения решения суда от 15 февраля 2001, которое было предметом его жалобы в Суд. Суд считает, что требования о поездках и затраты на проживание, а также гонорары, выплаченные г-ну Дубинину за юридического консультации, были понесены в связи с внутренним судопроизводством о возврате незаконно изъятых денег, и ничто не препятствует заявителю предъявить это требование во внутренних судах.
Суд отклоняет требование заявителя в той его мере, в какой оно имеет отношение к его жене, поскольку не доказано, что он действительно сам понес эти затраты, и, в любом случае, там оказывается нет никакой причинной связи между установленным нарушением и убытком в заработке жены заявителя. Суд далее отклоняет его требование, имеющее отношение к г-же Жениной, поскольку он добровольно отказался от ее услуг по представлению его в этом Суде.

Наконец, что касается оставшихся требований заявителя, Суд соглашается, что заявитель понес некоторые затраты для того, чтобы добиться исполнения решения суда от 15 февраля 2001 как на внутреннем юридическом уровне так и на Европейском. Суд, тем не менее, считает предъявленные суммы чрезмерными. В этом отношении, Суд отмечает, что на этапе приемлемости некоторые жалобы заявителя были объявлены неприемлемыми. Следовательно, следует возместить расходы и издержки предполагаемые заявителем только в части, которые имели отношение к его попыткам добиться исполнения решения суда после 15 февраля 2001. С учетом исключенных пунктов требования, Суд присуждает заявителю 300 евро за издержки, понесенные в российских судах и 300 евро за издержки, понесенные в Европейском судопроизводстве, и следовательно, общая сумма 600 евро, плюс любой налог, который может быть начислен.

C. Процентная ставка за просрочку платежа

54. Суд считает, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка и плюс три процента.

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО

1. Постановил , что имело место нарушение Статьи 6 § 1 Конвенции;
2. Постановил , что имело место нарушение Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции;
3. Постановил ,

(a) что государство-ответчик обязано выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления постановления в законную силу, в соответствии со Статьей 44 § 2 Конвенции, следующие суммы:
(i) 300 евро (триста евро) за материальный ущерб;
(ii) 3600 евро (три тысячи шестьсот евро) за моральный вред;
(iii) 600 евро (шестьсот евро) за судебные расходы и издержки;
(iv) а также любой налог, который может быть начислен на вышеуказанные суммы;
(b) что по истечении вышеупомянутых трех месяцев, на присужденные суммы подлежит начислению простой процент в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка и плюс три процента;

4. Отклоняет остальные требования заявителя относительно справедливой компенсации.

Совершено на английском языке и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 18 ноября 2004 года в соответствии с §§ 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

Soren NIELSEN
Christos ROZAKIS
Секретарь Секции Суда
Председатель
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 декабря 2003 г. N 467-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ
ОТКРЫТОГО АКЦИОНЕРНОГО ОБЩЕСТВА "БАНК "ЗЕНИТ" НА НАРУШЕНИЕ
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ И СВОБОД ПОЛОЖЕНИЯМИ ЧАСТИ 1 СТАТЬИ 205
АРБИТРАЖНОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
1995 ГОДА, ЧАСТИ 1 СТАТЬИ 324 АРБИТРАЖНОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО
КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 2002 ГОДА И СТАТЬИ 18
ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА "ОБ ИСПОЛНИТЕЛЬНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе заместителя Председателя В.Г. Стрекозова, судей М.В. Баглая, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, Ю.Д. Рудкина, А.Я. Сливы, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев по требованию ОАО "Банк "Зенит" вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. В жалобе ОАО "Банк "Зенит" оспаривается конституционность положений части 1 статьи 205 АПК Российской Федерации 1995 года (утратил силу с 1 сентября 2002 года), части 1 статьи 324 АПК Российской Федерации 2002 года и статьи 18 Федерального закона "Об исполнительном производстве", предусматривающих право арбитражного суда отсрочить или рассрочить исполнение судебного акта, изменить способ и порядок его исполнения по заявлению взыскателя, должника или судебного пристава-исполнителя. По мнению заявителя, названные нормы в той части, в какой они не устанавливают оснований для предоставления арбитражным судом отсрочки или рассрочки исполнения судебного акта, а также позволяют арбитражному суду без согласия взыскателя предоставлять должнику отсрочку или рассрочку исполнения судебного акта на срок более двух месяцев, нарушают его права, гарантированные статьями 46 (часть 1), 55 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее уведомлял заявителя о том, что его жалоба не соответствует требованиям названного Закона.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные ОАО "Банк "Зенит" материалы, не находит оснований для принятия его жалобы к рассмотрению.
Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "Об исполнительном производстве" не содержат перечня оснований для отсрочки, рассрочки или изменения способа и порядка исполнения судебного акта, а лишь устанавливают критерий их определения - обстоятельства, затрудняющие исполнение судебного акта, предоставляя суду возможность в каждом конкретном случае решать вопрос об их наличии с учетом всех обстоятельств дела.
Иными словами, у суда имеется право принять решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что с учетом задачи судопроизводства в арбитражных судах по защите нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность и являющихся, в частности, сторонами исполнительного производства, само по себе не может рассматриваться как нарушение каких-либо конституционных прав и свобод.
Кроме того, предоставляя суду право принять решение о рассрочке исполнения того или иного постановления должником, федеральный законодатель предусмотрел в той же статье 324 АПК Российской Федерации в качестве гарантии соблюдения интересов взыскателя возможность принятия различных мер по обеспечению исполнения судебного акта. Тем самым достигается необходимый баланс между интересами участников спорных правоотношений.
3. Доводы, приведенные в жалобе, свидетельствуют о том, что, подвергая сомнению право суда решать вопрос об отсрочке или рассрочке исполнения судебного акта, заявитель, по существу, оспаривает судебные решения по конкретному делу.
Между тем проверка законности и обоснованности решений судов арбитражной юрисдикции, требующая установления и оценки фактических обстоятельств конкретного дела, действующим законодательством отнесена к ведению вышестоящих арбитражных судов и не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она установлена статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы ОАО "Банк "Зенит", поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба признается допустимой, а также поскольку разрешение поставленного в ней вопроса Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Заместитель Председателя
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Г.СТРЕКОЗОВ

Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации
Ю.М.ДАНИЛОВ
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
ВЫСШИЙ АРБИТРАЖНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПИСЬМО
от 16 июля 1996 г. No. С1-7/ОУ-413

О РАССМОТРЕНИИ ЗАЯВЛЕНИЙ ОБ ОТСРОЧКЕ ИЛИ РАССРОЧКЕ
ИСПОЛНЕНИЯ СУДЕБНЫХ АКТОВ

В арбитражные суды поступает значительное количество заявлений об отсрочке или рассрочке исполнения вступивших в законную силу судебных актов. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации не предусматривает конкретного срока вынесения арбитражным судом соответствующего определения по результатам рассмотрения подобных заявлений.
Нахождение на рассмотрении арбитражного суда заявления плательщика об отсрочке или рассрочке исполнения судебного акта само по себе не может служить основанием для приостановления исполнения судебного акта соответствующими учреждениями и должностными лицами.
В этой связи любые задержки с рассмотрением вышеуказанных заявлений затрудняют реализацию процессуальных прав сторон по делу.
В целях обеспечения гарантий прав лиц, участвующих в деле, на судебную защиту в любой стадии арбитражного процесса Высший Арбитражный Суд Российской Федерации предлагает рассматривать заявления об отсрочке или рассрочке исполнения вступивших в законную силу судебных актов в возможно короткие сроки и постоянно осуществлять личный контроль за рассмотрением таких заявлений.

Председатель
Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации
В.Ф.ЯКОВЛЕВ
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Анализ судебной практики применения института отсрочки исполнения судебных

Одобрено постановлением президиума Арбитражного суда Красноярского края от 27.10.2008 г. № ПП1-16

г.Красноярск

Настоящий анализ судебной практики применения института отсрочки исполнения судебных актов проведен в соответствии с пунктом 2.9 плана работы Арбитражного суда Красноярского края на второе полугодие 2008 года в целях выявления возможных ошибок при применении судьями требований ст. 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ относительно предоставления отсрочки исполнения судебных актов и их устранения в последующей работе.
Анализом охвачены судебные дела, по которым с января по сентябрь 2008 года рассмотрены требования о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта.
Всего за указанный период Арбитражным судом Красноярского края рассмотрено 26 заявлений о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта. Из них арбитражным судом предоставлена отсрочка исполнения судебного акта по 12 делам.
I. Общие положения
Согласно части 1 статьи 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного акта, арбитражный суд, выдавший исполнительный лист, по заявлению взыскателя, должника или судебного пристава-исполнителя вправе отсрочить или рассрочить исполнение судебного акта, изменить способ и порядок его исполнения. Аналогичное правило закреплено в статье 37 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон).
Понятие отсрочки исполнения судебного акта.
Отсрочка исполнения решения означает перенос даты начала совершения исполнительных действий на иную, более позднюю дату, удлинение сроков предъявления исполнительного документа к исполнению (ч. 1 ст. 21 Закона), а также процедуры исполнения судебного акта (п. 3 ч. 7 ст. 36 Закона). Так, согласно ч. 4 ст. 22 Закона если исполнение судебного акта, акта другого органа или должностного лица было отсрочено, то течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется со дня возобновления исполнения судебного акта, акта другого органа или должностного лица. При предъявлении исполнительного листа к исполнению в срок совершения исполнительных действий не включается период отсрочки исполнения судебного акта.
Субъект, предоставляющий отсрочку.
Из анализа названных норм права следует, что вопрос предоставления отсрочки или рассрочки исполнения судебных актов может быть разрешен исключительно судом. При этом с заявлением о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта вправе обратиться взыскатель, должник или судебный пристав-исполнитель.
Основание предоставления отсрочки.
Арбитражный процессуальный кодекс РФ не содержит конкретный перечень оснований, при наличии которых арбитражный суд вправе и (или) обязан предоставить отсрочку исполнения судебного акта, а лишь устанавливает критерий определения его наличия – обстоятельства, затрудняющие исполнение судебного акта. Тем самым арбитражный суд наделен определенной свободой усмотрения в каждом конкретном случае решать вопрос об их наличии с учетом всех обстоятельств дела[1].
Условия предоставления отсрочки.
В определении от 18.12.2003 № 467-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что вопрос о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта разрешается арбитражным судом с соблюдением баланса интересов лиц, участвующих в деле. Таким образом, необходимым условием удовлетворения заявления о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта является выяснение факта соблюдения баланса интересов сторон.
В связи со сказанным арбитражный суд должен исследовать и оценить как доводы должника, так и возражения взыскателя, а также соблюсти разумно установленные сроки предоставления отсрочки[2].
В пользу соблюдения баланса интересов сторон свидетельствуют частичное исполнение судебного акта должником, представление должником доказательств реальной возможности исполнения судебного акта после истечения периода отсрочки, или, например, возможность взыскания собственником имущества (взыскателем по исполнительному производству) с должника платы за его использование в период предоставленной отсрочки исполнения решения о возврате этого имущества. Соблюдение баланса интересов сторон может быть мотивировано и иными обстоятельствами.
Допустимые пределы предоставления отсрочки исполнения судебного акта.
В связи с тем, что отсрочка удлиняет период восстановления взыскателя в нарушенных правах, при предоставлении отсрочки исполнения судебного акта арбитражный суд в целях разрешения вопроса о возможности предоставления отсрочки, а также определения срока удлинения исполнения судебного акта должен принимать во внимание закрепленные в нормах международного права и, прежде всего в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, развиваемой и дополняемой правоположениями Европейского суда по правам человека, допустимые пределы осуществления права на отсрочку исполнения судебного акта.
Согласно правовой позиции Европейского суда по правам человека несвоевременное исполнение судебного решения может быть обосновано наличием определенных обстоятельств, но отсрочка в исполнении решения не должна вредить сущности права, гарантированного ст. 6 Конвенции, в соответствии с которой «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях… имеет право на справедливое… разбирательство дела… судом…», а в системной связи с интерпретацией данной статьи Судом не должно препятствовать эффективному восстановлению в правах путем исполнения судебного акта, вступившего в законную силу[3]. Иными словами, длительное исполнение судебного акта может приобрести форму нарушения права на справедливое судебное разбирательство, если оно не может быть оправдано при конкретных обстоятельствах дела и влечет умаление требования «разумного срока»[4].
Кроме того, длительное неисполнение судебного решения нарушает право на уважение собственности и на свободное владение своей собственностью в связи с тем, что подтвержденное решением суда требование приобретает черты принудительной реализации, а следовательно, может рассматриваться как собственность по смыслу статьи 1 Протокола № 1 к Европейской конвенции по правам человека[5].
Европейский суд по правам человека неоднократно в своих решениях указывал, что предел оправданной задержки исполнения судебного решения зависит, в частности, от сложности исполнительного производства, суммы и характера присужденного судом и др.[6]. Применительно к сложности исполнения Европейский суд подчеркивает, что присуждение денежных сумм не представляет сложности в исполнении[7], а следовательно, сама возможность предоставления отсрочки исполнения такого судебного акта должна носить исключительный характер, период предоставления отсрочки не должен быть чрезвычайно удлинен.
Безусловно, указанные правоположения являются не более, чем ориентирами в разрешении по существу вопроса об удлинении сроков исполнения судебного акта, но они не могут не учитываться арбитражным судом, поскольку в их основе лежат международно-правовые стандарты защиты нарушенных прав и свобод.
Из основания, условий и пределов предоставления отсрочки исполнения судебного акта следует, что безосновательное предоставление отсрочки исполнения решения арбитражного суда либо без серьезных к тому оснований, систематические отсрочки одного и того же судебного акта либо предоставление ее на длительное время, без соблюдения баланса интересов должника и взыскателя колеблет законную силу судебного решения и лишает взыскателя возможности реализовать свои права, снижает авторитет судебного решения и самого арбитражного суда. А поэтому такие судебные акты не могут считаться законными в контексте защиты нарушенных прав и свобод.
Кроме того, в определении арбитражного суда о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта должны быть указаны мотивы удовлетворения заявленного требования с указанием на подтверждающие их документы. Простая ссылка в определении суда на ст. 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ не может служить обоснованием удовлетворения заявленного требования, а следовательно, такой судебный акт противоречит ч. 3 ст. 15 Арбитражного процессуального кодекса РФ.
II. Особенности применения института отсрочки исполнения судебного акта
1. Особенности предоставления отсрочки исполнения судебного акта, вынесенного в отношении или в пользу публично-правового образования.
Как показывает арбитражная практика, решение вопроса об отсрочке исполнения судебного акта не обходится без выявления специфики деятельности взыскателя или должника, поскольку выяснение данного обстоятельства - предпосылка формирования единственно верного суждения о результатах рассмотрения заявления. При этом повышенное внимание должно уделяться публично-правовым образованиям, как особым субъектам, выполняющим общественно значимые функции.
Публично-правовое образование – должник.
Исполнение судебных актов по взысканию денежных средств с публично-правового образования согласно п. 2 ст. 1 ФЗ «Об исполнительном производстве» устанавливается бюджетным законодательством.
Согласно ст. 242.2 Бюджетного кодекса РФ исполнение судебных актов об обращении взыскания на средства бюджетов бюджетной системы осуществляется соответствующими финансовыми органами за счет ассигнований, предусмотренных на эти цели законом (решением) о бюджете, в течение трех месяцев со дня поступления исполнительных документов на исполнение.
Однако жестко установленные сроки исполнения таких исполнительных документов, определение источника финансирования (за счет специальных бюджетных ассигнований) автоматически не исключают возможности предоставления отсрочки исполнения судебного акта, поскольку также как и при исполнении иных исполнительных документов, при исполнении судебных актов об обращении взыскания на бюджетные средства бюджетной системы РФ в силу п. 1 ст. 242.1 Бюджетного кодекса РФ подлежат применению установленные законодательством РФ правила перерыва срока предъявления исполнительных документов.
В соответствии со ст. 22 ФЗ «Об исполнительном производстве» предоставление отсрочки и рассрочки исполнения судебного акта с точки зрения законодательства об исполнительном производстве имеет отношение к положениям о перерыве срока предъявления исполнительного документа к исполнению.
Таким образом, установленный в бюджетном законодательстве иной порядок исполнения судебных актов об обращении взыскания на бюджетные средства бюджетной системы РФ отнюдь не означает недопустимости применения институтов исполнительного производства, позволяющих соблюсти баланс интересов сторон исполнительного производства.
На основании сделанного вывода вызывает сомнения постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 18.04.2008 № А33-4323/2007-03АП-778/2008, которым отменено определение Арбитражного суда Красноярского края от 27.02.2008 по этому же делу о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта, лишь только на том основании, что исполнение исполнительных документов по обозначенным требованиям имеет иной, установленный Бюджетным кодексом РФ, порядок.
При предоставлении отсрочки исполнения исполнительных документов об обращении взыскания на бюджетные средства арбитражным судом должно приниматься во внимание обремененность публично-правового образования бюджетными обязательствами.
Конституционным Судом РФ в Постановлении от 14.07.2005 № 8-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений федеральных законов о федеральном бюджете на 2003 год, на 2004 год и на 2005 год и постановлением Правительства РФ «О порядке исполнения Министерством финансов РФ судебных актов …» в связи с жалобами граждан Э.Д. Жуховицкого, И.Г. Пойма, А.В. Понятовского, А.Е. Чеславского и ОАО «Хабаровскэнерго» отмечено, что вынесение судебных решений по искам к Российской Федерации, а равно к иным публично-правовым образованиям, порождает коллизию конституционных ценностей, своевременности и полноты исполнения судебного решения, с одной стороны, и стабильности и непрерывности в реализации органами власти возложенных на них функций, а следовательно, стабильности гарантированного государством конституционно-правового статуса личности – с другой. Данная коллизия, исходя из необходимости обеспечения баланса названных конституционных ценностей и недопустимости умаления ни одной из них, подлежит разрешению, как указал Конституционный Суд РФ, в том числе, на основе закрепленного в статье 17 Конституции РФ принципа, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина (а значит, и права на судебную защиту) не должно нарушать права и свободы других лиц.
Поэтому вполне очевидно, что предоставление отсрочки исполнения судебного акта публично-правовому образованию, преследует благие цели, но только в том случае, когда публично-правовое образование как должник по исполнительному производству обосновывает предъявленное требование существованием данной коллизии, а именно, невозможностью исполнения судебного акта в связи с необходимостью выполнения первоочередных функций публично-правовых образований, требующих незамедлительного финансово-бюджетного обеспечения, и в связи с чем отсутствием денежных средств, необходимых для погашения суммы долга (например, устранение последствий стихийных бедствий, финансового кризиса, выполнения социальных программ).
Иными словами, соблюдение принципа обязательного исполнения судебного акта не должно приводить к прекращению финансирования первоочередных обязательств публично-правового образования при отсутствии реальной возможности исполнить судебный акт немедленно и единовременно.
Такая коллизия ценностей была выявлена Высшим Арбитражным Судом РФ по делу № А03-8181/04-19. В частности, значительность сумм, подлежащих взысканию с публично-правового образования, дефицит бюджета, дотации, расходы на социальные нужды и исполнение судебных решений по другим делам, то есть обстоятельства, препятствующие единовременному исполнению судебного акта, а также доказательства того, что отсрочка исполнения судебного акта позволит аккумулировать необходимые денежные суммы, позволили Высшему Арбитражному Суду РФ прийти к выводу об обоснованности предоставления отсрочки (см., постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14.11.2006 № 4714/05 по делу № А03-8181/04-19).
Косвенно, но данная коллизия ценностей усматривается и в том случае, когда публично-правовое образование мотивирует требование о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта исключительно отсутствием в бюджете средств, запланированных на погашение исполнительных листов, то есть полной перераспределенностью бюджетных средств по функциям и задачам государственного и муниципального управления, а также значительностью для соответствующего муниципального образования денежных сумм, взысканных по решению суда.
Однако бюджетное законодательство регламентирует возможность перераспределения бюджетных ассигнований по отдельным статьям расходов бюджета (ст. 83 Бюджетного кодекса РФ), тем самым предусматривает механизм изыскания средств для исполнения судебного акта путем внесения изменений в закон (решение) о бюджете.
Поэтому в связи с лишь косвенным характером доказательств наличия у публично-правового образования более важных, чем своевременное исполнение судебного акта, задач при предоставлении отсрочки исполнения судебного акта арбитражным судом вслед за правовой позицией Европейского суда по правам человека учитываются предпринимаемые должником меры, направленные на перераспределение бюджетных средств в целях исполнения решения суда (см. Постановление Европейского суда по правам человека от 06.10.2005 «Дело «Шиляев против Российской Федерации»), а также реальные действия по погашению установленной в судебном акте суммы долга. Подтверждением данного вывода служит определение арбитражного суда от 24.04.2008 по делу № А33-10474/2007[8].
В том случае, если публично-правовое образование в течение достаточно длительного периода времени не предпринимает действий по изысканию необходимых денежных сумм, в отсрочке исполнения судебного акта должно быть отказано на том основании, что бездействие органов власти влечет существенное умаление правового статуса взыскателя.
Так, по делу № А33-8852/2007 орган местного самоуправления настаивал на отсрочке исполнения судебного акта в связи с необходимостью проведения корректировки бюджета г. Енисейска и проведения мероприятий по изысканию необходимой суммы для исполнения решения арбитражного суда. Помимо того, что заявитель не обосновал наличие вышеназванной коллизии публичных ценностей, фактически орган публичной власти обратился с заявлением по истечении четырех месяцев со дня предъявления исполнительного листа к исполнению, то есть по истечении длительного периода времени, в течение которого им не были предприняты какие-либо действия по исполнению вынесенного решения. Данные обстоятельства легли в основу отказа в удовлетворении заявленного требования.
Отсутствие в утвержденном бюджете публично-правового образования запланированных расходов на исполнение судебных актов и непринятие мер по изысканию бюджетных средств в целях исполнения судебного акта послужили основанием для отказа в удовлетворении требования о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта и по делу № А33-15297/2006.
На основании анализа судебных актов, принятых по итогам рассмотрения заявлений о предоставлении публично-правовому образованию отсрочки исполнения судебного акта о взыскании денежных средств можно сделать вывод, что выработанный судебной практикой и следующий из ФЗ «Об исполнительном производстве» подход, согласно которому отсутствие у должника денежных средств не является достаточным основанием для предоставления отсрочки исполнения судебного акта, поскольку при отсутствии денежных средств долг погашается путем обращения взыскания на принадлежащее должнику имущество (ст. 58 ФЗ «Об исполнительном производстве») находит свое существенное преломление в силу особого статуса публично-правового образования.
Публично-правовое образование – взыскатель.
При предоставлении субъекту частного права отсрочки исполнения судебного акта, вынесенного в пользу публично-правового образования, должно приниматься во внимание, что предоставление такой отсрочки может вызвать негативные последствия в виде невыполнения публично-правовым образованием публично-правовых функций в рамках реализации конституционных обязанностей государства перед гражданами.
В свою очередь выполнение заявителем социально-значимой деятельности способно «на чаше весов» перевесить задачи публичной власти при формировании судом позиции о предоставлении отсрочки исполнения судебного акта. Данный критерий нашел отражение в Постановлении Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 09.11.2007 N А58-911/01С-Ф02-8399/07 по делу N А58-911/01С, поддержанном определением Высшего Арбитражного Суда РФ от 21.02.2008 № 2406/08 по делу № А58-911/2001С. По данному делу судом предоставлена трехгодичная отсрочка исполнения судебного акта на основании, в том числе, того, что должник осуществляет социально значимые перевозки в районах Севера и в связи с тем, что его финансовое положение не позволяет исполнить судебный акт в ближайшие сроки.
2. Особенности предоставления отсрочки отдельных видов платежей.
В судебной практике Арбитражного суда Красноярского края выявлен случай отказа в предоставлении отсрочки исполнения судебного акта о взыскании недоимки по страховым взносам на обязательное пенсионное страхование лишь на основании особого публично-правового характера платежей, уплачиваемых в бюджет Пенсионного фонда РФ.
В то же время данная позиция идет вразрез со сформировавшейся на уровне судов кассационных инстанций, в том числе Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа, практикой применения института отсрочки исполнения судебного акта по рассматриваемым требованиям. Согласно уже наработанной практике по данному вопросу в основу отказа в удовлетворении таких заявлений могут быть положены только обстоятельства, предусмотренные ст. 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ, а именно, непредставление доказательств затруднительности исполнения судебного акта. Правовое обоснование данного подхода состоит в том, что пенсионное законодательство не предусматривает для судебных органов ограничения в реализации полномочий по определению порядка и сроков исполнения судебных актов, установленных процессуальным законодательством, а также то, что ст. 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ прямо предусмотрено право суда по предоставлению отсрочки исполнения судебного акта вне зависимости от того, на какой вид платежа направлено взыскание[9].
3. Особенности предоставления отсрочки исполнения определения арбитражного суда об утверждении мирового соглашения.
Вопрос о возможности предоставления отсрочки исполнения определения арбитражного суда об утверждении мирового соглашения, принимая во внимание судебную практику, является актуальной проблемой применения анализируемого института.
Согласно наиболее распространенному среди арбитражных судов подходу заявление о предоставлении отсрочки и рассрочки исполнения определения арбитражного суда об утверждении мирового соглашения не обладает спецификой и данное заявление подлежит рассмотрению с учетом требований ст. 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ, не содержащей каких-либо изъятий по характеру судебного акта. При доказанности затруднительности исполнения должником определения арбитражный суд должен предоставить отсрочку даже при отсутствии согласия взыскателя на изменение сроков исполнение должником принятых на себя обязательств. И наоборот, при недоказанности должником затруднительности исполнения судебного акта в удовлетворения требования о предоставлении отсрочки должно быть отказано. Такая позиция нашла отражение, в частности, в Постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 19.06.2007 № Ф04-3868/2007(35235-А67-30) по делу № А67-5896/2006, Постановлениях ФАС Уральского округа от 29.05.2006 № Ф09-2829/06-С6 по делу № А71-135/2005 и от 09.06.2001 № Ф09-920/2001-ГК по делу № А76-2204/99/25-156; Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.07.2007 по делу № А21-3427/2006; Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 31.07.2001 по делу N Ф08-2320/2001.
Однако в теории арбитражного процесса указанный подход критикуется с обоснованием гражданско-правовой природы мирового соглашения, не допускающей в силу положений ст. 1, 421 Гражданского кодекса РФ вмешательство суда в договор, опосредующий судебную мировую сделку. Сторонниками данного подхода в продолжение обосновываемой позиции указывается, что ст. 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ распространяется только на судебные акты, в которых суд властным велением разрешает спор по существу[10]. Данная позиция поддержана в постановлении ФАС ВСО от 10.05.2007 N А10-1252/06-Ф02-2365/07 по делу N А10-1252/06.
Обращаясь к практике Арбитражного суда Красноярского края, следует отметить, что за анализируемый период рассмотрено два требования о предоставлении отсрочки исполнения определения арбитражного суда об утверждении мирового соглашения (по делам № А33-16140/2007 и № 16141/2007). По обоим заявлениям арбитражным судом в предоставлении отсрочки отказано с указанием в мотивировочной части судебного акта на невозможность осуществления арбитражным судом любого из действий, указанных в статье 324 Арбитражного процессуального кодекса РФ, поскольку они означают изменение судом условий гражданско-правового договора, что недопустимо в случае, если с изменением условий договора не согласен один из контрагентов и отсутствуют установленные законом основания изменения договора (статьи 450, 451 Гражданского кодекса РФ). Заявителем же не указано на наличие каких-либо предусмотренных законом оснований для изменения условий мировой сделки. Полагаем, что избранный арбитражным судом подход в полной мере соответствует теории арбитражного процесса.
[1] Определение Конституционного Суда РФ от 18.12.2003 № 467-О.
[2] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 09.11.2007 № А58-911/01С-Ф02-8399/07 по делу № А58-911/01С.
[3] Постановления Европейского суда по правам человека по делу «Хорнсби против Греции», по делу «Бурдов против России» жалоба № 59498/00.
[4] Там же.
[5] Постановление Европейского суда по правам человека от 06.10.2005 «Дело «Шиляев против Российской Федерации».
[6] Постановления Европейского суда по правам человека по делу «Горохов и Русяев против Российской Федерации», Решение Европейского суда по правам человека по делу «Людмила Грищенко против Российской Федерации» по жалобе № 75907/01.
[7] Постановления Европейского суда по правам человека по делу «Горохов и Русяев против Российской Федерации»
[8] Несмотря на то, что в данном определении разрешен вопрос о предоставлении не отсрочки, а рассрочки исполнения судебного акта, принципы, предъявляемые к отсрочке исполнения судебного акта тождественны требованиям предоставления рассрочки его исполнения.
[9] См., напр.: постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 01.07.2008 № А78-4080/07-С2-28/134-Ф02-2832/08 и от 08.08.2006 по делу № А78-7918/05-С2-27/651-Ф02-3966/06-С1; постановление ФАС Северо-Западного округа от 16.02.2007 по делу № А66-6502/2006; Постановление ФАС Уральского округа от 01.03.2007 N Ф09-1063/07-С1 по делу № А60-32817/06.
[10] См., Рожкова М.А. «Применение в коммерческом обороте мировой сделки» // КонсультантПлюс: Комментарии законодательства; Кокова В.С., Гонгало Ю.Б. Проблемные вопросы, связанные с утверждением мирового соглашения/ Арбитражный суд Свердловской области в 2005 году. Часть 2 / Под ред. проф. И.В. Решетниковой. - Екатеринбург, 2006. С. 217-218.
--------
С уважением, адвокат Антон Лебедев
+7 (921) 320-0433
 
Обращение должника с требованием об отсрочке не приостанавливает исполнение обязательств

Судебный пристав-исполнитель возбудил исполнительное производство в отношении общества-должника. Для добровольного исполнения требований исполнительного документа обществу был установлен пятидневный срок. Общество, не исполняя указанных требований, обратилось в суд с заявлением о предоставлении рассрочки исполнения решения, о чем уведомило судебного пристава. Суд отказал должнику в предоставлении отсрочки в связи тем, что общество добровольно исполнило решение суда путем зачета встречных требований кредитора и должника Между тем за неисполнение требований о погашении задолженности по исполнительному листу в установленный срок, судебный пристав вынес постановление о взыскании с должника исполнительского сбора.
Считая постановление судебного пристава о взыскании исполнительского сбора незаконным, общество обратилось в суд. Суд первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказал. Однако апелляционный суд решение отменил, удовлетворив требования истца. Апелляция указала, что на момент вынесения оспариваемого постановления судебный пристав располагал сведениями об обращении должника в суд с заявлением о предоставлении рассрочки исполнения решения.
Кассационная коллегия, не согласившись с доводами апелляции, пояснила, что само по себе обращение должника в суд с заявлением об отсрочке исполнения судебного акта не освобождает его от обязанности совершить действия, указанные в исполнительном документе, в том числе, и в период рассмотрения этого заявления судом. Случаи, при наступлении которых судебный пристав-исполнитель не вправе совершать исполнительные действия и применять меры принудительного исполнения, определены в Законе об исполнительном производстве. Обращение должника с заявлением о предоставлении отсрочки или рассрочки исполнения в их числе отсутствует. Кассационная инстанция указала, что должник может реализовать право на отсрочку исполнения только после ее предоставления судом. Таким образом, решение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска было оставлено в силе.

Источник: постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 27.07.2012 по делу № А53-16936/2011
Страницы: 1 2 След.
Читают тему (гостей: 1)