КС запретил допрашивать адвокатов без постановления суда
На портале официального опубликования правовых актов 14 мая размещено [URL=/forum/messages/forum22/topic821/message7671/#message7671]определение Конституционного суда РФ[/URL], в котором разъясняется, возможен ли допрос адвоката в качестве свидетеля по делу своего доверителя.
В КС с жалобой на неконституционность ст. 38, 88, 113, 125 и ч. 1 ст. 152 УПК РФ, а также ч. 2 ст. 7 закона о Следственном комитете РФ обратились два жителя Ярославской области. Олег Крупочкин был адвокатом Владимира Зубкова, обвинявшегося в двух покушениях на мошенничество и в фальсификации доказательств по гражданскому делу.
В декабре 2017 года следователь СУ СКР по Ярославской области подал в Кировский районный суд Ярославля ходатайство о разрешении допросить Крупочкина в качестве свидетеля и провести с его участием очную ставку в рамках расследования уголовного дела Зубкова. Суд пришел к выводу, что целью данных следственных действий служит проверка причастности Крупочкина к содеянному Зубковым, и указал на необходимость руководствоваться при уголовном преследовании адвоката положениями главы 52 УПК РФ об особенностях производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц. В удовлетворении ходатайства постановлением суда от 21 декабря было отказано.
Однако на основании постановления следователя от 25 декабря 2017 года Крупочкин был подвергнут приводу к следователю без предварительного судебного решения для допроса об обстоятельствах представления им в суд по гражданскому делу с участием Зубкова подложной копии договора. Ранее сам адвокат, ссылаясь на свой статус представителя Зубкова в гражданском деле и его защитника в уголовном деле, явиться на допрос и дать показания отказался.
Крупочкин обратился в Кировский райсуд с жалобой на постановление следователя, на действия и бездействие сотрудников правоохранительных органов, связанные с его приводом и допросом. Однако постановлением от 19 марта 2018 года, оставленным без изменения апелляционным постановлением Ярославского областного суда, суд отказал в удовлетворении жалобы в части признания незаконными решения следователя и самого привода, а в остальном производство по жалобе прекратил.
В октябре 2018 года при рассмотрении уголовного дела Зубкова, в котором Крупочкин участвовал в качестве защитника, Дзержинский суд Ярославля удовлетворил заявление стороны обвинения об отводе Крупочкина ввиду того, что в данном деле тот является свидетелем.
В связи с этим Зубков и Крупочкин обратились в КС РФ, требуя признать неконституционными положения ряда статей УПК РФ и закона об СКР. По их мнению, указанные нормы не соответствуют Основному закону, поскольку позволяют без предварительного решения суда производить в отношении адвоката оперативно-разыскные мероприятия и следственные действия, в частности наблюдать за адвокатом, задерживать его, осуществлять привод на допрос в качестве свидетеля, допрашивать в этом качестве, применять к нему иные подобные меры.
КС, ознакомившись с жалобой, отметил, что необходимая составляющая права пользоваться помощью адвоката – обеспечение конфиденциальности сведений, сообщаемых адвокату его доверителем, которая выступает не привилегией адвоката, а гарантией законных интересов его доверителя, подлежащих защите в силу Конституции РФ. Право не свидетельствовать против самого себя означает не только отсутствие у лица обязанности давать против себя показания в качестве свидетеля, подозреваемого, обвиняемого, но и запрет на принудительное изъятие и использование таких сведений, если они были ранее доверены адвокату под условием сохранения их конфиденциальности.
Конституционные предписания и корреспондирующие им нормы международного права, исключающие возможность произвольного вмешательства в сферу индивидуальной автономии личности, обязывают государство обеспечивать в законодательстве и правоприменении такие условия для реализации гражданами права на юридическую помощь и для эффективного осуществления адвокатами деятельности по ее оказанию, при которых гражданин имеет возможность свободно сообщать адвокату сведения, которые он не сообщил бы другим лицам, а адвокат – возможность сохранить конфиденциальность полученной информации.
Признание и обеспечение со стороны государства конфиденциального характера любых сношений и консультаций между юристами и их клиентами в рамках их профессиональных отношений провозглашаются Основными принципами, касающимися роли юристов (приняты восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в 1990 году). Кодекс поведения для юристов в Европейском сообществе (принят в 1998 году) также относит к основным признакам адвокатской деятельности обеспечение клиенту условий, когда он может свободно сообщать адвокату сведения, которые не сообщил бы другим лицам, и сохранение адвокатом как получателем информации ее конфиденциальности, поскольку без уверенности в конфиденциальности не может быть доверия. При этом требованием конфиденциальности определяются права и обязанности адвоката, имеющие фундаментальное значение для профессиональной деятельности: адвокат должен соблюдать конфиденциальность в отношении всей информации, предоставленной ему самим клиентом или полученной им относительно его клиента или других лиц в ходе оказания юридических услуг, причем обязательства, связанные с конфиденциальностью, не ограничены во времени.
В соответствии со ст. 56 УПК РФ не подлежат допросу в качестве свидетелей адвокат, защитник подозреваемого, обвиняемого – об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием. Однако такие гарантии распространяются лишь на те отношения подозреваемых, обвиняемых со своими адвокатами, которые не выходят за рамки оказания собственно профессиональной юридической помощи в порядке, установленном законом, т. е. не связаны с носящими уголовно-противоправный характер нарушениями ни со стороны адвоката, ни со стороны его доверителя (в частности, за пределами того уголовного дела, по которому доверитель в качестве подозреваемого, обвиняемого получает юридическую помощь адвоката), ни со стороны третьего лица.
Вмешательство органов государственной власти во взаимоотношения подозреваемого, обвиняемого с адвокатом может иметь место в исключительных случаях – при наличии обоснованных подозрений в злоупотреблении правом со стороны адвоката и в злонамеренном его использовании со стороны лица, которому оказывается юридическая помощь.
Если с учетом положений закона осуществление в отношении адвоката следственных действий возможно, то обыск, осмотр и выемка в его отношении допускаются при наличии предварительного судебного решения, как того требуют пункт 5.2 ч. 2 ст. 29 и ст. 450.1 УПК РФ.
Проведение в отношении адвокатов других следственных действий, включая допрос в качестве свидетеля, и оперативно-розыскных мероприятий также допускается только на основании судебного решения в силу предписаний п. 3 ст. 8 закона об адвокатской деятельности и адвокатуре. Эта норма, устанавливая для защиты прав и законных интересов данной категории лиц дополнительные гарантии, обусловленные их особым правовым статусом, пользуется приоритетом как специально предназначенная для регулирования соответствующих отношений.
Допрос адвоката в качестве свидетеля, тем более сопряженный с его принудительным приводом, проведенный в нарушение указанных правил без предварительного судебного решения, создает реальную угрозу для адвокатской тайны. Последующий судебный контроль зачастую не способен восстановить нарушенное право доверителя на юридическую помощь: ни признание протокола допроса недопустимым доказательством, ни возвращение отведенному адвокату статуса защитника, ни привлечение следователя к ответственности не могут восполнить урон, нанесенный данному конституционному праву, при том что разглашенная адвокатская тайна уже могла быть использована стороной обвинения в тактических целях.
Таким образом, положения ст. 113 УПК РФ не предполагают привод адвоката к следователю для его допроса в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием им юридической помощи, без предварительного судебного решения. Проведение таких процессуальных действий в отношении адвоката с применением правовых норм вопреки их смыслу, выявленному Конституционным судом РФ в его решениях, само по себе не может служить основанием для отстранения этого адвоката от дальнейшего участия в качестве защитника в данном уголовном деле.
Положения ст. 38, 88, 125 и ч. 1 ст. 152 УПК РФ, а также ч. 2 ст. 7 закона о Следственном комитете РФ не исключают необходимости выполнения правоприменителями в процессе уголовного преследования всего комплекса мер по охране прав и законных интересов лиц и организаций в уголовном судопроизводстве, предусмотренных уголовно-процессуальным законом.
Действительные или предполагаемые нарушения права на юридическую помощь могут быть предметом судебного контроля в предусмотренном ст. 125 УПК РФ порядке, а также при рассмотрении уголовного дела по существу.
Проверка же законности и обоснованности правоприменительных решений, вынесенных в отношении заявителей, в компетенцию КС РФ не входит. Поскольку с учетом высказанных КС правовых позиций для разрешения поставленного вопроса не требуется вынесение итогового решения в виде постановления, жалоба заявителей не подлежит дальнейшему рассмотрению в заседании КС РФ.
Марина Трубилина
14.05.2019
